"В.А.Солоухин. Капля росы (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

облегченно и раз, и два, и три, но отяжеляют его светлые капли росы, и,
покорно подавшись их тяжести, будет он неподвижно дремать до утра,
блаженствуя в росной прохладе.
В отлогих, почти горизонтальных лучах утреннего солнца загораются капли
росы. Если сказать, что в каждой капле горит по солнцу, значит ничего не
сказать о сверкании росного утра. Можно, конечно, с тщательностью выписать,
как одни капли мерцают глубокой зеленью, другие - чисто кровавого цвета,
третьи - матово светятся изнутри, четвертые - молочно-голубые, пятые -
белые, как молоко, но просвеченные огненной искоркой. Можно написать, как
это разноцветное горение сочетается с синевой, желтизной, розовостью,
лиловостью и белизной луговых цветов и как луговые цветы, просвеченные
солнцем, кидают свои цветочные тени, свою синеву или желтизну на ближайшие
капельки хрустальной влаги и заставляют их быть то синими, то желтыми. Можно
рассказать, как в сложенных в сборчатую горстку, слегка мохнатых, шершавых
листиках травы накапливается роса и покоится в них, светлая и холодная,
огромными округлыми упругими каплями так, что даже можно выпить и ощутить
вкус росы, вкус земной живительной свежести. Можно написать, какой яркий
темный след остается, если пройти по седому росному лугу, и как красив
осыпанный росой в лучах солнца обыкновенный хвощ, и многое, многое другое.
Но нельзя передать на словах того состояния души и тела, которое охватывает
человека, когда он ранним утром идет по росистому цветущему лугу. Может
быть, даже он не обращает внимания на такие подробности, как синяя или
розовая роса, или на то, как в крохотной росинке четко виднеются еще более
крохотные, отраженные ромашки, выросшие по соседству, но общее состояние в
природе, общее настроение тотчас сообщается человеку, и вот передать его
невозможно.
Вы проснетесь позже, часов в девять, десять, когда в поля и луга
нахлынет зной и все высушит и все погасит, и вы будете думать, что таким
всегда и бывает окружающий вас мир, не подозревая о том, что еще три-четыре
часа назад он был настолько другим, насколько, например, цветущий куст
сирени или вишенья отличается от нецветущего. Ведь тому, кто никогда не
видел цветения вишневого сада, невозможно, глядя на голые кусты, вообразить,
как бывает в цветущем вишневом саду.
Травы скашивают рано утром, пока они еще не уронили росы, пока они еще
нежатся в ее прохладе, под ее дремотной сладкой тяжестью.
Накануне, когда начнут затихать в селе дневные звуки, вдруг то там, то
тут звонко затюкают по стальным наковаленкам остроносые молоточки.
Где-нибудь в саду под яблоней пристроится колхозник, чтобы отбить косу. Сам
он сидит на стуле, перед ним чурак с намертво вколоченной в него квадратной
наковаленкой, на которую и кладется лезвие косы. Тут же ведерко с водой -
окунать в него молоток. Умело и чуть наискось бьет молоток по самому жалу
косы и расклепывает, "оттягивает" его, делая острым, как бритва, а может, и
острее бритвы.
Тюк-тюк-тюк... Тюк-тюк-тюк... - слышится то в саду у Володи Постнова,
то у Пеньковых под ветлой, то на задах, у Ивана Васильевича Кунина. -
Тюк-тюк-тюк!.. Завтра в серых, туманных сумерках, до свету, цепочкой уйдут
косцы в луга, и, вздрогнув и осыпав с себя росу, упадут красивые травы.
Покос - самая трудная, самая сдружающая работа из всех деревенских
работ. И председатель колхоза, и бригадиры, и завхоз, и счетовод, и школьный
учитель Виктор Михайлович, и кузнец, и ветеринар, то есть все люди, которых