"В.А.Солоухин. Капля росы (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу авторастариковской коже, и стало не понять, отчего так мокры щеки: от пота, от
росы или от слез совершившейся радости. - Могу! - всхлипнул вслух старик и расслабленно опустился на землю. Он снова брал траву, и снова размазывал ею слезы по лицу, и все всхлипывал время от времени. Когда снова начали косить, Иван Васильевич опять пропустил меня вперед. - Ты иди... Иди... Не бойся. Я теперь тихонечко, по-стариковски... Помахал, и будет... Кости мои немазаны... Я шел впереди и думал: что же такое таится в ней, в извечной работе земледельца, что и самая тяжелая она, и не самая-самая благодарная, но вот привораживает к себе человека так, что, и на ладан дыша, берет он ту самую косу, которой кашивал в молодости, и идет, и косит, да еще и плачет от радости? А еще я думал о том, как веками складывалось у крестьянина то, что можно, может быть, назвать вкусом к земле и что делает каждую его работу еще и красивой. И как было бы страшно, если бы какие-нибудь обстоятельства отбили у него этот вкус к земле, оставив ему одну только голую физическую тяжесть труда. Мы докосили наконец до реки, омыли в воде свои косы и сели курить. * * * Чем в середине июня пахнет воздух в селе? Отцвела по реке черемуха и те считанные черемуховые деревья, что растут в пределах села: две черемухи возле Николай-Петровых, две - в церковной ограде, две - у Кузовых в домом, которые на траву на заброшенных прицерковных могилах, которые на бархатную черноту свежевскопанных гряд. Конечно, можно сказать, что крепкий черемуховый запах еще как бы держится тончайшей примесью и в июньском воздухе, но это была бы явная выдумка. На самом деле запах не черемухи, а полевых цветов наносит ветер через прогоны внутрь села. Острый запашок пчеловодческого дымаря, разведенного на сухих белых ивовых гнилушках, может присоединиться уж к медвяному аромату цветущих трав, а вслед за горьким дымком повеет и чистым медом, потому что для того и разводят дымари, чтобы открывать и проверять кипящие пчелами ульи. Но перед самым сенокосом, примерно так за неделю до него, когда управятся вполне с сеянием яровых и посеют даже и гречу, в селе начиналась короткая, но энергичная пора, приносящая немало удовольствия и мужикам и бабам, а главное, ребятишкам. Называлась она навозной. Тогда не будешь различать, откуда наносит цветами, а откуда наносит пасекой, тогда все заглушит и одолеет и один будет господствовать целую неделю иной по силе и крепости, иной по самой окраске своей непередаваемый аромат. Не знаю, чем объяснить: то ли сознанием огромной полезности навоза для земли, то ли тем, что иной раз и зиму всю держали теленка в избе - была возможность принюхаться и привыкнуть, - но спрашивал я у многих людей, прошедших через самую острую разлуку военных лет, - и все мне говорили, что на фронте часто вспоминали цветущее июньское время навозной и вспоминаемый |
|
|