"В.А.Солоухин. Владимирские проселки (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

...Милый, тихий городок Юрьев-Польский! Автомобилей мало, толкучки на
улицах нет, трамваи не дребезжат; живи, наслаждаясь тишиной и покоем.
Впрочем, я совсем забыл, что в центре Юрьева-Польского жить практически
невозможно. Мы столкнулись с этим прискорбным обстоятельством в первый
вечер.
Чудо современной техники, огромный, окрашенный в серебристую краску,
поднятый высоко над самыми высокими зданиями, вещал репродуктор. Трансляция
велась на таком усилении, что никакие стены не в силах были остановить
напор, лавину, стихию звуков. Каждое словечко, каждый оттенок в интонациях
диктора различался в помещении так же четко, как если бы репродуктор висел
рядом в комнате.
Культура, равно как и бескультурье, может проявляться по-разному. Если
в небольшом зале в столовой или в чайной включается динамик, способный
наполнить своим вещанием огромную площадь так, что уж сидящим за одним
столом людям нельзя переговорить между собой, то это говорит о бескультурье,
несмотря на то что дело связано с достижением человеческой цивилизации -
радио и несмотря на то что буфетчица победоносно поглядывает на посетителей:
вот, мол, как у нас! Считается при этом, что чем громче орет радио, тем
лучше. Им и невдомек, что музыка, пущенная вполголоса, не мешающая
разговаривать, не назойливая, не похожая на струю из пожарного шланга, в
столовой более уместна, так же как и настольные лампы вместо
мертвенно-голубых цилиндров "дневного" света.
Но из столовой можно уйти, а куда уйдешь из своего собственного дома,
если пожарная кишка, извергающая звуки, бьет прямо в ваши окна!
Сначала мы думали, что радио будет орать часов до восьми. Потом скрепя
сердце перенесли этот срок на десять, но оно орало ровно до полночи,
заставив нас слушать и передачу для работников сельского хозяйства, и
передачу для шахтеров (то-то их много в Юрьеве-Польском!), и письма родных
на Северный полюс, и хор Пятницкого, и оперетту.
Наконец наступила тишина. Было ощущение, будто вас несколько часов
трясли, кидали то вверх, то об землю, мяли, тискали, а теперь вот оставили в
покое.
Блаженство продолжалось недолго. В шесть часов утра юрьевцам предложили
бодро вставать и заниматься зарядкой. Я даже посмотрел из окна на площадь,
может, и правда бежит народ, выстраиваясь в ровные ряды для выполнения
положенных гимнастических упражнений. Потом всех взрослых горожан (какая
нелепость!) заставили слушать "Пионерскую зорьку" - пошло, пошло до новой
полночи.
Начальник радиоузла (не то его заместитель), округлый, начинающий
лысеть блондин, беспокойно поерзав на стуле (чего им понадобилось?!), сложив
руки на животе и придав своему округлому лицу беспечное выражение,
приготовился нас слушать.
Я начал с того, что рассказал случай, происшедший с советскими
туристами в одной словенской деревне. Шофер, чтобы собрать разбредшихся
туристов, несколько раз просигналил. Тут же к автобусу подошел полицейский и
предложил заплатить штраф: шуметь на улицах деревни было запрещено. Только
узнав, что туристы - советские люди, полицейский смягчился, и недоразумение
уладилось.
- Ну, у нас на этот счет пока свободно! - радостно воскликнул
начальник.