"В.А.Солоухин. Владимирские проселки (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

серебром в год да казенных податей и земских повинностей с тягла - по три с
полтиной. А за выгоны по полубарану, одной курице и двадцать яиц. А бабы
доставляют по десять аршин холста. Барщина три дня в неделю".
- Это что еще за барщина? - осведомился агроном.
- Это когда крестьяне на земле помещика работали, так сказать, трудовая
повинность.
- Так. Ну еще что про наших предков пишут?
- Вот... "Человек пять крестьян есть грамотных. Несколько мальчиков
обучаются, по распоряжению помещика, церковной грамоте и ремеслам:
колесному, тележному, кузнечному, сапожному".
- Ишь ты, пять грамотных! Да у нас теперь все грамотные. Однако насчет
ремесел - упущение. Ни колесников, ни тележников нет.
- "Земля обрабатывается пароконной косулей и деревянной бороной... -
читал я дальше, - весь хлеб снимают серпом и осенью, более по ночам,
обмолачивают цепами. Молотильщики нанимаются за сто снопов двадцать копеек
серебром, на хозяйских харчах..."
- Чудно, - удивлялся агроном, - словно не про нашу деревню, а про
другое царствие.
- Это и было другое царствие. Однако не смейтесь! Сейчас я прочитаю
нечто интересное, особенно вам, агроному. Слушайте: "На будущий год я
попробую сажать картофель по маркеру, проезжая им крест-накрест, для того
чтобы можно было пропахивать картофель вдоль и поперек борозд".
- Черт возьми! - закричал агроном, вскочив с места. - Да ведь это
квадратно-гнездовой способ в чистом виде... У нас, в Весках, сто лет назад!
Да это я сейчас же списать должен. Это же лучшая агитация для колхозников:
барин умел, а мы что - хуже? Или вот что ты мне скажи, где достать эту
книжку, я ее выпишу.
- Обратитесь в Ленинскую библиотеку, они, может быть, вышлют. Случай
исключительный!
- Вышлют! Не могут не выслать. Я в район пойду, все отношения возьму.
Это же агитация! Ну а про урожаи он ничего не пишет?
- Пишет: "...Рожь на помещичьем поле родилась сам-пят". У крестьян,
видимо, меньше.
- Так, - обрадовался агроном. - Переплюнули мы барина. У нас в колхозе
рожь сам-шёст! А овес? А пшеница? А греча? - засыпал меня вопросами
Александр Михайлович.
Я снова зарылся в записи.
- Пшеницы ему не удавались, а овес... про овес я не записал и про гречу
не записал.
- Жалко. Ну, да я выпишу эту книжку. Должны мне ее прислать, как вы
думаете?.. А колхоз у нас семеноводческий. Элиту выращиваем, зернышко к
зернышку.
Он вышел проводить меня на крыльцо, и мы, оба довольные встречей и
разговором, тепло попрощались.
- Стой! - закричал вдруг агроном. - А там ничего нет насчет навоза?
Пришлось снова доставать бумаги.
- Насчет навоза... Так... бельмо лечат... Это не то... Сена семь тысяч
пятьсот пудов... Не то... Картофель на патоку... Не то. Ага, нашел: "Навоза
валят семьдесят возов на десятину, возят в начале июня два дня, на третий
запахивают".