"В.Солоухин. Черные доски" - читать интересную книгу автора

- На град? Или на меч?
- Нет, давай скромненько - на одежду. Вот сюда. Или я ничего не
понимаю, или здесь потом обнаружится жемчуг.
Я забыл сказать: когда икону протерли маслом, то сквозь черноту мы
разглядели, что на иконе в рост изображен святой. В одной руке, на уровне
своего плеча, он держит не то город, не то монастырь, во всяком случае
какие-то архитектурные построечки, а в другой руке, на таком же уровне,
короткий и кривоватый меч.
- Это "Никола Можайский", - пояснили мне обладатели иконы. - Прекрасный
сюжет. В одной руке Никола держит русский город, а другой рукой, с мечом,
как бы охраняет его от разрушителей и вообще от любых посягательств. В
народе очень любили эту икону. Еще ее называют "Никола с мечом и градом".
Теперь, как я понял, художники-хирурги выбирали на иконе место, куда
положить тряпочку, намоченную в едучей жидкости. На лик, как я понял,
побоялись - слишком ответственное место, на город - тоже не стали рисковать
и решили "скромненько" - на одежду.
Бледно-зеленая фланелька, потемневшая оттого, что намокла, легко и
плотно прилипла посредине доски. Края ее расправили, разгладили, и для этого
Нина (так звали хозяйку) не пожалела даже своих ловких, умелых пальцев. На
фланельку наложили стекло и придавили.
- Гирьку! - нетерпеливо приказал главный хирург.
Тотчас и возникла двухфунтовая старинная гирька. Она прижала стекло и
тряпочку под ним. Мы распрямились, вздохнули, отступили на шаг: нужно было
ждать несколько минут, пока химия под стеклом сделает свое дело.
Эти минуты я решил не терять даром. Я стал расспрашивать, и, хотя
вопросы мои были очень наивны, мне отвечали с охотой, разъясняли, словно
маленькому. Так я узнал, что когда писали икону, то на доску сначала
наклеивали грубую холстину, называемую паволокой. Поверх паволоки
накладывали левкас, получаемый из алебастра с клеем. Этот левкас, когда
застынет и когда его отшлифуют, делается похожим на прочную глянцевую
слоновую кость. Но все же и самый хороший левкас в течение веков покрывается
мелкими трещинками. Трещинки называют крокелюрами. Они не портят старинной
иконы, напротив, придают ей особое обаяние. Икона с крокелюрами так и дышит
древностью.
По белому глянцевому левкасу писали красками. Краски в старину были
натуральные, растирали их на яйце. Киноварь так киноварь, охра так охра.
Охру особенно любили в старину, ею писали лики, поля иконы и часто - фон. На
очень древних и очень ценных иконах на фон положено чистое золото.
Для большой иконы доска составлялась из нескольких узких досок.
Соединялись доски поперечными шпонками. Эти шпонки служили еще и тому, чтобы
икона от времени не коробилась. Мне показали обратную сторону одной
небольшой иконы, и я увидел, что действительно в доску иконы врезаны две
поперечные планки.
- Видите, эта небольшая икона написана на цельной доске. Здесь шпонкам
нечего соединять. Они здесь только для того, чтобы икона не выгибалась.
Пока я все это узнал, нужные минуты прошли, и мы снова наклонились над
операционным столом. Двухфунтовая гирька отставлена в сторону, стекло
приподнято за угол и снято с фланельки. Светло-зеленая фланелька пропиталась
снизу, от доски, чем-то темно-коричневым. Это темно-коричневое проступило
сквозь тряпочку и даже осталось на стекле в виде липкой маслянистой