"В.Солоухин. Продолжение времени (Письма из разных мест)" - читать интересную книгу автора

Дальше все началось как в сказке. Горький в то время собирался в Италию
и вдруг пригласил Корина поехать с ним.
Поездка длилась семь месяцев. Из этой поездки Павел Дмитриевич привез
множество альбомов с рисунками, дневники (выдержки из которых мы приводили)
и большой портрет Алексея Максимовича, Горький сам предложил писать этот
портрет, не из тщеславия, конечно, но - "будет Корину чем отчитаться за
поездку".
Итальянская поездка обогатила коринский архив ста шестьюдесятью
письмами к Прасковье Тихоновне. Все эти письма - об искусстве и представляют
огромный интерес (кажется, скоро они будут изданы).
Между тем чудеса продолжались. Для картины нужен был холст шесть метров
на восемь, а для холста соответствующее помещение. Горький сделал для Корина
и то и другое. Холст, как уж нами упоминалось, был соткан с большими
сложностями в Ленинграде по специальному заказу. Что касается мастерской, то
Горький нашел и районе Усачевского рынка, в глухих дворах между
многоэтажными домами, просторное техническое помещение (не то гараж, не то
прачечную), которое и переоборудовали под мастерскую, а одновременно и под
жилье. Когда Корин вошел в первую комнату этого дома, он восхитился ее
размерами и стал благодарить Алексея Максимовича за щедрый подарок, не зная
еще и не смея помыслить, что не только одна эта комната, но и весь дом
отныне принадлежит ему.
С новой энергией Корин берется за работу. Этюды к картине множатся.
Двухметрового и трехметрового размера. Они превращаются в целую галерею
(всего их окажется тридцать шесть!) глубоких, трагических портретов.
Обычно в монографиях, в искусствоведческих книгах искусствоведы
пытаются словами пересказать то, что изображено на описываемых ими картинах.
Ну, например, так:
"...старуха схимница, стоящая в церкви. Она вся в черном. Клобук
закрывает ей голову, на плечах накидка, платье под накидкой темное с
зеленоватым оттенком... Из-под клобука выступает очерченное резкими
линиями лицо серо-воскового, пергаментного тона, как будто высушенное
и навсегда определившееся в своих формах, с крепко сжатыми губами
большого рта. Глаза сохранили ясность взгляда. Схимница только что
перекрестилась и стоит еще несколько наклонившись, пальцы правой руки,
сложенные в трехперстие... Горящая свеча, прикрепленная к пальцу, это
такая деталь, которую мог создать только художник, много
наблюдавший... Она не боится, если капли горячего воска попадут ей на
руку, как не побоялась бы в нужный момент взять пальцами горящий
уголь..."
"...В его глазах не только исступленность, но и трагический ужас
перед надвинувшейся катастрофой. Так смотрит только тот, кто видит
впереди что-то для себя страшное и неотвратимое".
"Изображен священник в ризе с епитрахилью и в темной рясе... Лицо
взято в три четверти, благодаря чему резко очерчена линия носа с
небольшой горбинкой... Взгляд острый и суровый. В его фигуре, во всем
облике чувствуется что-то мощное, первобытное. Он сидит как какой-то
король на троне в трагедии Шекспира, Так мог сидеть, нетерпеливо
сжимая посох, с гневным взором патриарх Никон, готовящийся возразить
царю Алексею Михайловичу... Так мог держаться митрополит Московский,
но не простой священник 20-х годов XX века".