"В.Солоухин. Рассказы разных лет" - читать интересную книгу автора

чтобы выпить перед раками по рюмке сливовой. От скумбрии, приготовленной над
углями, они отказались, так как планировали поужинать немного погодя в
"Трифоне зарезане".
Николай Николаевич посадил за столом Яну не рядом с собой, а напротив,
чтобы на нее смотреть. Могли бы садиться и так и этак: никого, кроме них, в
ресторанчике не было. Официант сказал им, что ресторан работает сегодня
последний день. "Край", - сказал официант. Конец сезона, осень, край.
"Да, осень, - думал Николай Николаевич сквозь легкий хмель, - но это не
так уж плохо, когда не совсем один". Вслух красавице Яне, сидящей напротив,
он сказал:
- Вот, видите, в какой день мы сюда пришли. Конец, а по-болгарски -
край. Конец сезона, осень, милая Яна, увы, уже осень...
До "Трифона зарезана" они шли пешком. Дороги туда, кроме как по шоссе,
не было. То и дело мимо них профыркивали автомобили, гнавшие здесь с большой
скоростью: "мерседесы", "татры", "фиаты", "вольво", "ситроены"...
"Трифон зарезан" оказался рестораном с болгарским национальным лицом.
Официанты и официантки все тут были одеты в одежды, как только что со
стендов этнографического музея. Оркестранты (не джаз какой-нибудь, а
народные инструменты, и самый главный из них - волынка с большим надутым
пузырем из кожи) тоже все в ярких национальных одеждах, на столах
керамическая посуда с национальными орнаментами, в меню разные яхнии,
шопский салат, бастурма, путанка, "люты чушки" и конечно же скара: скара
агнешко, скара мешана, кебапчаты, кашкавал...
Сливовица, причем "Троянская", тоже была обозначена в меню. Ну и там
"Мельник", "Маврут", "Карловский мискет". Не повезло же нашим знакомым в
том, что в ресторане не оказалось ни одного совсем свободного столика.
Пришлось им сесть за стол, за которым уже сидел молодой болгарин. Ему,
наверное, было к тридцати или около тридцати, но Николай Николаевич посчитал
его (по крайней мере по сравнению с собой) молодым. Как известно, Спартак
был родом из Болгарии, вернее сказать, из Фракии, находящейся теперь в
пределах современной Болгарии. Так вот сосед по столу был лицом чистый
Спартак, только без своей знаменитой спартаковской кучерявой бороды. Он
оказался словоохотливым и тотчас начал вовлекать новых сотрапезников в
разговор. Он по какому-то случаю прожил несколько месяцев в Советском Союзе
и теперь обрадовался возможности показать свое знание русского языка. При
всем том он был простодушен и радостен, Николай Николаевич постеснялся
как-нибудь охладить его и поставить на место, хотя занозинка уже заныла в
сердце, и Николай Николаевич понял, что ужин с Яной пойдет теперь уже не
так, как хотелось и как мечталось. Он даже пожалел, что ушли из "Морского
дракона", от скумбрии на скаре, где они были одни на весь ресторан.
Между тем "Спартак" рассказывал небезынтересные вещи. Сначала он
рассказал гостям, что такое Трифон зарезан, по имени которого называется
заведение. Оказалось, что так называется ранний весенний праздник
виноградарей. Трифон, значит, считался у них покровителем виноградарства.
Праздновали Трифона в феврале. В этот день виноградари выходили на свои
виноградники и начинали подрезать лозы. Что-то вроде первой борозды
применительно к хлебопашеству. Ну, отсюда и Трифон зарезан. Свои действия
виноградари сопровождали определенным ритуалом. Зажигали около лозы свечку,
укрепив ее в земле, лили в землю вино. Тут же Спартак (по странному
совпадению, именно так и звали болгарина) рассказал забавную историю,