"В.А.Солоухин. Чаша (Эссе)" - читать интересную книгу автора

остальные, пока он пыхтит над колом, разбегаются по всей ограде и прячутся.
Но вот кол вытащен, опять воткнут в землю, рядом лежит полено. Вадильщик
одного за другим ищет игроков и "чурает". "Чур, Митька Бакланихин", "Чур,
Нюшка Пенькова", пока не найдет всех.
Каверза игры состояла в том, что еще не найденный мог "выручить" уже
найденных, если успеет добежать до кола "незачуренным" и хотя бы несколькими
ударами полена опять забить его в землю. Все опять разбегаются и прячутся.
Веселье, хохот, азарт.
Эта игра, может, и не заслуживала бы такого внимания на этой странице,
если бы не происходила она внутри церковной ограды, под сенью церкви, на
бывших могилах наших предков.
Теперь нет уже ни акаций, ни мальв, ни холмиков, ни черемух, ни яблонь,
ни сирени, ни булыжных мощений. Нет уже и самой ограды. Решетки перетаскали
в кузницу (сейчас, кстати сказать, нет уже и кузницы), кирпич разобрали и
увезли на коровник (сейчас, кстати сказать, нет уж и никакого коровника).
Церковное здание хотя и цело, но находится в ужасном состоянии, крыша
течет, внутри церковь опустошена, а вокруг нее летом разрастается бурьян
выше человеческого роста, так что даже не пройти.
Однажды кому-то пришло в голову обнести этот бурьян штакетником, но его
хватило на год или на два. На месте бывшего ухоженного и красивого
"комплекса" - церковь, ограда, арки, кованые двери, мощеные аллеи - теперь
то, что нельзя назвать иначе, как "мерзость запустения".
В лесочке же... тоже по первым временам поддерживали прясла, были
входные ворота, правда, дощатые, а не из кованого железа, но теперь нет во
всем бывшем Алепинском приходе ни одних рук, которые держали бы топор и
починили бы прясла. Но все же там хотя бы могилы с признаками жизни
(простите за каламбур), ухоженные, и в родительские поминальные дни
приезжают из города родные на могилы усопших стариков.
Да, наше сельское кладбище - сосновый лесок над песчаной кручей и
светлой речкой. Изобилует лесок летом перезрелой земляникой, которую по
понятным причинам никто не собирает. Пошли теперь в моду сварные оградки и
сварные из узких железных полос кресты, пупырчато окрашенные "серебряной"
краской. В кустах валяются банки из-под краски, износившиеся малярные кисти,
водочные бутылки. Тишина, посвистывание птичек, трава, прополотая внутри
оградок, крупная земляника в траве...
Иногда из окна вагона или через стекло автомобиля около поселка, уже
перерастающего в город, на отшибе, на голом месте успеешь вглядеться во
многое множество фанерных пирамидок под серебро или бронзу. А звездочки на
них пятиконечные, естественно, красненькие.
Мусульманские кладбища похожи на покинутые людьми города.
Куполообразные мавзолеи над могилами, плоские вертикальные камни, осененные
полумесяцами, испещренные арабскими письменами. Сверх того на камне иногда
высечено изображение предмета, говорящее о бывшей земной профессии
правоверного: расческа или ножницы, если был брадобреем, кинжал или
винтовка, если был воин. На одном камне (в Азербайджане) я увидел
изображение сразу трех предметов: кувшина, очков и клюшки. Мне пояснили
(Исмаил Шихлы): кувшин - символ чистоты, опрятности, благочестия; очки
говорят о том, что покойный был начитан, хорошо знал Коран; клюшка
свидетельствует о преклонном возрасте. Итак, из трех предметов вырастает
цельный и законченный образ человека, тремя предметами, без слов, сказано