"С.П.Сомтоу. Валентайн ("Вампирский узел" #2) " - читать интересную книгу автора

из-за стола, и ей помогли облачиться в широкий плащ, расшитый звездами,
солнцами, лунами и знаками Зодиака - вроде того, который, наверное, был у
волшебника Мерлина.
На бэдже Премкхитры было написано: "ПРИНЦЕССА". На бэдже
телепроповедника: "МАММОН"*. Петра оглядела собравшихся - они поспешно
пристегивали бэджи к нагрудным карманам и лацканам пиджаков. У нее было
стойкое подозрение, что имена даны каждому неспроста, что они содержат в
себе скрытый смысл, зашифрованное сообщение - вот только знать бы еще, как
его расшифровать.
______________
* Маммон - демон скупости и богатства.

Снова прозвучал гонг. Гости настороженно поднялись и прошли в соседнюю
комнату.

* * *

∙ музыка ночи ∙
Весь вечер леди Хит просидела как на иголках и к концу ужина
разнервничалась окончательно. Конечно, она послушалась семейного фуйа и
приехала к этой женщине, весьма нетрадиционному духовному доктору; ее хорошо
воспитали, и ей даже в голову не приходило перечить старшим. Десять лет в
американских школах не превратили ее в дикую варварку, вопреки опасениям
матери, которая волновалась, что на Западе дочка забудет о своих корнях.
Они расположились в гостиной - ждать, когда их пригласят, каждого по
отдельности, на беседу с Симоной Арлета. Нервозность не проходила. Леди Хит
удалось пообщаться только с одним человеком - Петрой Шилох, журналисткой,
которая не стала скрывать свое имя за глупой шарадой из бэджиков с
псевдонимами. Судя по всему, она сейчас работала над статьей, как-то
связанной с Тимми Валентайном. Хит вспомнила, как - в середине
восьмидесятых, когда она училась в школе-интернате в Новой Англии - она
сходила с ума по Тимми и даже хранила в подушке значок с его портретом. Она
написала деду длинное письмо про Тимми Валентайна. А потом дедушка тронулся
головой.
Гостиная - смех да и только! - была обставлена в помпезно-кичливом
викторианском стиле: пухлые диванчики "для двоих", кофейные столики с
гнутыми ножками, на стенах - гравюры с изображением охотничьих сцен. Хит
знала в лицо примерно половину гостей - знала, кто они такие, - но, согласно
причудливому этикету в доме Симоны, нельзя было даже и виду подать, что ты
кого-то узнала. Смотрите... вот Бенито Пископо, герой-любовник из мыльных
опер... а этот мужчина в углу, который так сосредоточенно нюхает кокаин...
разве это не Али Ислами, иранский диссидент? А этот толстяк... это же Дамиан
Питерс, телепроповедник, которого сняли с эфира из-за какого-то там
сексуального скандала.
Жак, дворецкий, периодически появлялся в гостиной и вызывал их одного
за другим в соседнюю комнату. Те, кто уже побывал у Симоны, возвращались как
будто в каком-то оцепенении. Неужели они в самом деле видели духов или
столкнулись лицом к лицу с неким умопомрачительным богоявлением?
Леди Хит было очень неуютно и страшно одиноко. Она была самой младшей
из всех присутствующих, причем самой младшей с большим отрывом. Наконец, уже