"Мюриэл Спарк. Передел" - читать интересную книгу автора

наверх очень, очень осторожно. Пока она припарковала машину, в мастерской
уже оказалось двое служащих: тот, что подносил стул, и еще один, помоложе,
в синих джинсах и модной футболке. Стул стоял в центре комнаты, его
распаковали: развязали шнур, стягивавший ножки, размотали мешковину и с
гордостью разглядывали.
Когда пришла Паулина, ей немедленно вынесли другой стул, близнец того,
что она привезла с собой. Очевидно, тот, который Хьюберт послал на
реставрацию первым. Теперь стул был в великолепном состоянии. Паулина
собиралась везти его обратно. На самом деле перед секретаршей была новая и
очень остроумная подделка: от стула Мэгги в нем осталась лишь ножка. В
большинстве таких подделок оставалась как минимум одна "конечность"
оригинала, что давало перекупщику полную возможность называть его
"предметом времен Людовика XIV". Паулину вообще-то не волновало, к какому
периоду относился стул. Она просто хотела забрать его и поскорее вернуться.
Секретарша попросила реставраторов хорошенько все завернуть, что они и
сделали, обложив сиденье ватой и обмотав новой мешковиной. После чего стул
отнесли в машину Паулины.
- Передайте мистеру Мэлиндейну, чтобы заглянул на следующей неделе, -
сказал тот, что был помоложе.
- Он сейчас мало выезжает из Неми, - ответила Паулина, вспомнив, как
Хьюберт боится выйти, опасаясь, что в его отсутствие может явиться Мэгги и
захватить дом. Но реставратор повторил просьбу.
Тем временем в Неми Хьюберт считал монеты, которые нашел в шесть часов
вечера. Тогда он, как обычно, отправился на кухню заварить чай. Сняв с
полки чайник, Хьюберт услышал какое-то странное позвякивание. Приподняв
крышку, он увидел внутри кучку золотых монет.
Не сводя глаз с чайника, Хьюберт сел за стол. Потом окинул
внимательным взглядом кухню. Все выглядело как всегда. Хьюберт пожалел, что
Паулина еще не вернулась, и, высыпав монеты на стол, принялся за подсчеты.
Монет, кстати, было гораздо меньше, чем могла бы подумать Мэри. Лауро
оставил себе шкатулку и большую часть содержимого, благодаря одновременно
благоразумию и щедрости. Ему в память врезалась слова Мэри о том, что она
составила список. Но в конце концов Лауро решил, что не стоит этого слишком
сильно опасаться.
И пока Хьюберт, вместо того чтобы пить чай, ломал голову над тем,
откуда взялись монеты, Лауро уже вернулся в дом Редклифов, надел белый
пиджак, наполнил ведерки для льда, проверил бутылки, приготовил бокалы,
расставил кресла на террасе и отправился в буфетную - болтать с поваром и
дожидаться времени коктейлей.
Вернувшись домой и приняв душ, Мэри долго сидела в комнате, обхватив
голову руками, и думала бог знает о чем. Затем она переоделась, подняла со
стола список монет и снова положила его обратно. Сев за стол, Мэри достала
чистый лист бумаги и написала: "Майкл". Ниже она написала: "Лауро". Мэри
всегда понимала, что не стала бы всю жизнь хранить Майклу верность, но
изменять теперь, когда не прошло и года со дня свадьбы, казалось ей
рановато. Затем она задумалась, почему ей самой не пришло в голову
спланировать инцидент с Лауро. Так или иначе, она успокоилась, расставила в
ряд флакончики с косметикой, взяла лист, на котором писала, и вместе со
списками монет, гостей и так далее заперла в ящике стола. После этого Мэри
промокнула лицо бумажной салфеткой и спустилась вниз, миновав Майкла,