"Мюриэл Спарк. Передел" - читать интересную книгу авторав ладоши и танцевали...
- Откуда был отрывок? - перебил Хьюберт. - Не знаю. Что-то о странствиях святого Павла. - Это не Евангелие, это Деяния апостолов. А про что? - Не помню. Что-то про Господа. Понимаете, там было так шумно... К тому же слова ведь не главное, да? - Да. А чем занимались иезуиты? - Они стояли в стороне, но им нравилось, они всех разглядывали. Катберт Плейс подошел ко мне и сказал: "Привет, Паулина, как вам это нравится?" Я ответила, что ужасно нравится. Мне и правда нравилось. Но потом, знаете, я почувствовала себя страшно усталой... - Все ясно, - сказал Хьюберт. - Нам надо оживить проведение службы в Братстве. * * * Зной стоял как вечером в конце июня. Море за грядой холмов Альбано сливалось с затуманенным жарой горизонтом. Последние десять дней Паулина работала не покладая рук, растрачивая столько сил, сколько, казалось ей, у нее никогда больше не будет. Хьюберт не забывал напоминать ей, что они готовят лишь предварительное собрание в узком кругу, и только за ним последует большой съезд паствы со всего мира. За прошедшие дни Паулине удалось созвать немало верного Хьюберту народа. Собраться все должны были позади дома, в давным-давно заросшем Паулина назвала "тайной встречей" и поэтому полностью отказалась от писем и телеграмм. Не один час секретарша просидела у телефона и за рулем машины, чтобы известить "Друзей Дианы" и убедиться, что все будут. Целью встречи было формирование ядра, вокруг которого должны вырасти новые ячейки Братства. Привести в порядок сад не представлялось возможным, но все же Паулине удалось расчистить достаточно места, чтобы установить алтарь с украшенным цветами навесом и шатер с напитками и закусками. - Что будет, если пойдет дождь? - нервно спросила она Хьюберта накануне. - Дождь не пойдет! - отрезал Хьюберт. В последний день Паулина съездила в Рим, чтобы подстричься и купить удивительный наряд, в который она и облачилась теперь, когда первые ласточки уже начали собираться. Увидев ее, Хьюберт воскликнул: "Не смейте в этом показываться!" - однако было уже слишком поздно. Это был брючный костюм цвета хаки с четырьмя карманами и позолоченными пуговицами на пиджаке. Штаны-галифе Паулина заправила в высокие матерчатые ботинки, а поверх коротких кудряшек, чтобы завершить образ охотницы, водрузила соломенную треуголку. - Почему? - спросила она у Хьюберта, который дожидался под навесом, облаченный в церемониальное одеяние. - В вашем наряде нет ни гармонии, ни смысла! Вы похожи не то на коменданта концлагеря, не то на экспонат из лондонского борделя! - Он символизирует охоту, - возразила Паулина. - Ведь Диана - |
|
|