"Мюриэл Спарк. Птичка-"уходи"" - читать интересную книгу автора

рисования, - тоже со мной учился. У него не было особрго таланта - так,
ультрасовременный, но он уперся: хочу быть художником. А чего он добился?
Когда я видел его последний раз, ему не на что было купить тюбик краски. Он
снимал чердак в Сохо на пару с другим художником - этот, кстати, потом стал
известным театральным оформителем, его зовут Дж. Т. Марвел. Не слыхала?
- Нет, - сказала Дафна.
- Его сейчас все знают.
- Понятно.
- А мой приятель, с которым он жил в Сохо,- тот никуда не выбился. Они
натягивали через комнату веревку и отделялись одеялами и простынями. Вот в
таких условиях живут художники в Сохо. Нашему туземцу живется лучше, чем
художнику в Англии.

После этих расхолаживающих речей Дафна млела от новых слов - "Сохо",
"поэт", "чердак", "художник".


В 1946 году у нее наконец был билет на пароход. Она доехала попрощаться
с Чакатой. Старик сидел с ней на веранде.
- А почему ты никогда не ездил в Англию погостить? - спросила она.
- На ферме всегда дел по горло, - сказал он. - Как все это бросить?

А головой он мотнул назад, в глубину дома, где с виски под рукой и
револьвером под боком лежала на постели миссис Чаката. И Дафна поняла, что
неудачный брак заказал Чакате дорогу к английским Паттерсонам с женой, а
оставить жену в колонии он не мог - даже под присмотром друзей, потому что
был порядочным человеком.
- Паттерсоны, наверно, ошалеют, когда послушают про нашу жизнь.

Чаката встревожился.
- Не забывай, что тетушка Чаката - больной человек, - сказал он. -Дома
не знают, что такое тропики, и...
- Я все объясню про тетушку Чакату,- сказала она, имея в виду вообще не
поддерживать такого разговора.
- Ты умница,- обрадовался он.

Она сходила попрощаться в крааль Макаты. Там был уже новый Маката:
старый вождь умер. Новый прошел выучку в миссии, на нем были темно-синие
шорты и белая рубашка. Если старый Маката называл соплеменников "мои люди",
то теперешний именовал их "мой народ". Обычно она сидела со старым Макатой,
поджав ноги, прямо на земле. А теперь было расстелено серое армейское
одеяло, на нем стояли два кухонных стула - для вождя и гостя. Дафна сидела
на стуле и вспоминала, какой крепкий запах шел от старого Макаты - запах
немытого тела. От молодого Макаты пахло карболовым мылом. "Мой народ будет
молиться за вас", - сказал он. Он не предложил ей провожатого до фермы, а
старый Маката не забывал это сделать.

Она знала, что Старый Тейс шел за ней до крааля и теперь наверняка
караулил ее на обратном пути. Она шла, размахивая руками, но в кармане шорт
у нее был маленький револьвер.