"Вирджиния Спайс. Роковые цветы " - читать интересную книгу автора

зверек бросился к Гельведии, зазвенела и натянулась тонкая цепь. Матрона
пнула его ногой, мартышка опрокинулась на спину и обиженно закричала. Дорогу
Гельведии преградил высокий мускулистый нумидиец:
- Царица ждет тебя, госпожа? - спросил он таким тоном, будто был готов
задушить любого, дерзнувшего проникнуть сюда.
- Царица всегда ждет меня, раб, - грубо ответила матрона.
- Я провожу тебя, почтенная Гельведия, - сказал нумидиец. Не удостоив
его взглядом, женщина двинулась дальше.
Августа покоилась на ложе. Она скорее лежала, нежели сидела, вытянув
ноги и нимало не заботясь о задравшейся цикле, обнажившей бледно-розовые
бедра. Невольницы, двигаясь медленно и лениво, расчесывали блестящие волосы
царицы, украшали ее грудь драгоценностями, а пальцы - перстнями. Августа
устремила свой взор на свод покоя, безучастная, бессмысленная, похожая на
изваяние.
- А! Это ты...
- Почему ты не развлечешь себя музыкой? - спросила Гельведия. - Разве
не угнетает тебя тишина гинекея? Пусть придут невольницы со свирелями. Они
так мило прикасаются к ним губами, еще не остывшими от мужских поцелуев...
Или вели явиться танцовщицам. Пусть танцуют!..
Тут матрона заметила на столике возле трехрожковой лампы кратер с
темным вином, наполовину уже осушенный. Она перевела свой медлительный
взгляд на царицу:
- Не гневайся, - проговорила она. - Позволь предостеречь тебя. Оставь
свои дионисии в душных кубикулах. Выйди, покажи себя Риму.
- Риму? - Августа запрокинула голову и громко захохотала. Рабыни
испуганно отдернули руки. - Риму лучше не видеть меня!
- Отчего?
- Тебе известно, что Рим опротивел мне... Нет! Весь свет!
- Ты как будто поражена тяжким недугом?
- Да, Гельведия. И мне известен этот недуг. Я пресыщена всем.
- Разве можно пресытиться наслаждениями?
- Наслаждения! К ним так стремишься, жаждешь их, а после начинаешь
ненавидеть.
- Царица! Что нам остается в этой жизни, кроме наслаждений!
- Ну... Может быть, смерть?
- О! Ты - божественная. Я же хожу по земле... К чему смерть, царица? Мы
на великом пиру жизни. Возьми от нее все! Что может быть прекраснее света,
дыхания?
- Ты счастливее меня, - сказала Августа со вздохом. - Вот, взгляни. Все
это и много-много больше я готова отдать за то, чтобы снова стать прежней! -
она принялась лихорадочно срывать с себя ожерелья, запястья, перстни. -
Это - ничто, понимаешь ли ты?! Ничто в сравнении с юностью, красотой, жаждой
жизни!
Августа швырнула украшения на пол, и драгоценности со звоном
рассыпались. Невольницы бросились собирать их.
- Оставьте! Уйдите! - приказала Августа.
Девушки побежали к выходу. Царица молниеносно схватила со столика нож и
бросила им вслед... Потом со смехом повалилась на ложе:
- Знаешь ли ты, Гельведия, какая тоска! Какая пустота вокруг... словно
на дне пересохшей амфоры, - проговорила царица, безразлично глядя на матрону