"Вирджиния Спайс. Роковые цветы " - читать интересную книгу автора

стройного, легкого, как тополиный пух, спутника. Они проследовали в двух
шагах от Флавия, обдав его изысканным запахом благовонных притираний, резко
отличных от удушливой мускусной волны, растекшейся в пыльном воздухе от
грубых холщовых тюков. Саллюстий Прииск, улыбаясь и поглаживая гладко
выбритые щеки, декламировал стихи Вергилия. Эфеб слушал молча, устремив на
него взор своих красивых глаз. Красное, довольно объемное одеяние мальчика
отбрасывало яркий блеск на светлую тунику его господина с бахромой на
коротких рукавах. Ее с удовольствием спутывал ветер, принесший сюда запахи
города и многоречивого шумного порта. Тиара венчала шелковистые волосы
эфеба, и несколько завитков касались изогнутых узких бровей. Римлянин первым
стал спускаться по сходням к покачивающемуся на волнах барку, и это дало
прекрасному эфебу краткую минуту, чтобы пообщаться с Флавием.
- Мне кажется, я узнал тебя, патриций, - проговорил он, обращаясь к
Юлию. - Я не был уверен с самого начала, а Саллюстий не дал мне возможности
поговорить с тобой... Путешествие было чересчур утомительно, не правда ли? И
много раз мне казалось, что Нептун заберет себе наш несчастный кораблик.
Саллюстий успокаивал меня, но я не слушал. Я неустанно возносил молитвы
Осирису, и он смилостивился над нами... Мы живы, и я могу говорить с тобой!
Я мечтал об этом, как только ты ступил на палубу!
Мальчик зарделся и пристально смотрел на Юлия блестящими влажными
глазами. Он был невысок и тонок, а широкие складки одежды скрывали изгибы
его тела, лишенного мужественности. Своими слегка приоткрытыми пухлыми
губами, светлой ладонью, придерживающей на груди золотой медальон и буллу,
еще не посвященную богам, и взглядом, исполненным чувственности, он походил
скорее на девушку, нежели на эфеба, стоящего на пороге совершеннолетия.
- Где ты мог видеть меня? Не ошибся ли ты? - спросил Юлий.
Юноша покачал головой:
- Нет, нет, я не ошибся! Я видел тебя однажды, всего однажды, там, в
Сиене. Я слышал, что ты направляешься в Фивы, и очень хотел последовать за
тобой. Но Саллюстий воспротивился. Я был тогда ребенком, рабом Саллюстия.
Теперь же я свободный гражданин, потому что Саллюстий любит меня!
- Откуда ты родом?
- Я британец, но совсем не помню свою родину. Зато я знаю Латакию и
Александрию... О, она исполнена очарования, и я скучаю по ней! А ты, Юлий,
знаешь ли ты Александрию?
Имя префекта сорвалось с губ юноши, он запнулся, будто подавившись
словами, и еще больше покраснел. Флавий смотрел на это красивое, хотя и
лишенное пола, существо, с такой яркой непосредственностью и доверчивостью
открывающееся ему, и в нем шевельнулось чувство жалости к этому изнеженному
юноше, носящему на теле женские украшения и изящную буллу из оникса, в то
время, как его сверстники проходили военную подготовку на Капри.
- А сейчас ты идешь в Рим? - в свою очередь спросил Флавий.
- Да, - эфеб кивнул и устремил взор к храмам, залитым розовым
свечением. - Я еще не видел этого города. Хотя мы пробудем там недолго, но,
думаю, мне будет с чем сравнить прекрасную Александрию... Все восхищаются
Римом, но меня он почему-то пугает, - юноша покачал головой, глаза его
затуманились. Излишне многоречивый, как женщина, он, также как женщина, был
подвластен эмоциям.
- Но мне пора, - спохватился он. - Рад был побеседовать с тобой. Рим
так огромен, но, быть может, я еще смогу тебя увидеть?.. Прощай. Да хранят