"Вирджиния Спайс. Любовь не предает" - читать интересную книгу автора

дочери? Нетрудно догадаться, что после исполнения замысла Барраса и
последующего за тем внезапного исчезновения из Англии самой Катрин имя де
Шатовье будет навсегда опозорено в эмигрантских аристократических кругах,
где у ее отца так много друзей, а репутация Вирджинии наверняка сильно
пострадает. Сестру даже могут обвинить в пособничестве республиканцам. Но...
в конце концов, ведь это всего-навсего письма! Разве человеческая жизнь
менее ценная, чем какие-то бумаги? Тем более, если речь идет о жизни родного
отца! Должен же он будет понять и простить дочь! Гораздо более сомнительным
представляется, как она вообще сможет исполнить задуманное.
Собравшись с мыслями, девушка приняла решение.
- Гражданин Баррас, я согласна сделать то, что вы мне предлагаете, -
сказала она, повернувшись к своему мучителю. - Но, прошу вас, поклянитесь
честью, что и вы выполните свою часть договора.
Глава Директории убедительно кивнул, на минуту отвернувшись, чтобы
вновь наполнить бокал. Если бы он этого не сделал, Катрин, пожалуй, заметила
бы, что Баррас едва сдерживается, чтобы не расхохотаться ей в лицо.
"Поклянитесь честью! - Он мысленно усмехнулся. - Ах эти наивные, благородные
аристократы! Даже революция не излечила их от нелепых предрассудков и
легковерия". Разумеется, такая клятва будет дана. Но разве это может
помешать отправить мятежного папашу глупой девчонки на эшафот после того,
как дело будет сделано? Ведь он, Поль Баррас, хитроумный политик, никогда и
не считал себя человеком чести. А стало быть, клятва будет просто-напросто
недействительной!

Глава 2

- Потерпите еще немного, гражданка Шатовье. Нам осталось ехать не
больше часа до назначенного места. А когда вы окажетесь на яхте, то сможете
и согреться, и хорошенько отдохнуть. Поверьте, капитаны английских судов
умеют хорошо заботиться об удобстве своих пассажиров.
- Вам следовало захватить в дорогу переносную печку с теплыми углями
или хотя бы пару меховых пледов. Вряд ли гражданин Баррас будет доволен,
если я умру от холода еще до того, как начну выполнять его поручение.
Зябко поежившись, Катрин окинула сдержанно-возмущенным взглядом
сидящего напротив нее мужчину. Впрочем, не стоило даже тратить силы на то,
чтобы вызвать его сочувствие. Для тех, кто служил новому режиму, жизнь
аристократа стоила не больше ломаного гроша.
Отодвинув в сторону занавеску, Катрин выглянула из кареты. Начинался
ранний апрельский рассвет, и по-весеннему приветливое солнце освещало
пустынные холмы, покрытые скудной растительностью, и рассыпавшиеся вдалеке
приземистые деревушки. Откуда-то все сильнее доносился неясный тревожный
шум, он словно шел за экипажем по пятам. Когда карета повернула, выехав на
узкую равнинную дорогу, а потом покатила по ней, прибавив скорость, Катрин
наконец поняла, что являлось источником этого шума. Так гудело ночное море,
разбивая свои могучие волны о каменистое побережье северной Нормандии.
Они ехали, практически не останавливаясь, почти сутки. Катрин
чувствовала себя совершенно разбитой: она отвыкла от путешествий. Последние
пять лет семья Шатовье безвыездно жила в городке Анжере на реке Луаре.
Раз-два в месяц в доме отца собирались местные аристократы, лишенные
положения в обществе и большей части своего состояния. Это были достаточно