"Герберт Спенсер. Опыты научные, политические и философские. Том 3" - читать интересную книгу автора

Хотя епископы все еще имеют гражданскую власть, но она уже не та, которой
они прежде пользовались. Протестантизм расшатал связи этого союза;
диссидентство давно уже работало над устройством механизма, назначением
которого был бы религиозный контроль, совершенно независимый от закона; в
Америке существует уже отдельная организация для этой цели; и если можно
ожидать чего-нибудь от антигосударственной церковной ассоциации или, как она
теперь называется, от "Общества освобождения религии от государственного
покровительства и власти" {Society of the Liberation of Religion from State
Patronage and Control.}, то мы будем и в Англии иметь такую же отдельную
организацию. Таким образом, как относительно силы своей, так и относительно
сущности и формы политические и нравственные правила все шире и шире
расходились от общего своего корня. Возрастающее разделение труда, которое
обозначает прогресс общества в других вещах, обозначает его также и в этом
разделении правительства на гражданское и религиозное; и если мы обратим
внимание на то, как нравственность, составляющая сущность религии вообще,
начинает очищаться от связанных с ней верований, то мы можем надеяться, что
разделение это будет в окончательном результате доведено еще далее.
Переходя теперь к третьему роду власти - к власти обычаев, мы найдем,
что и он тоже, имея общее происхождение с прочими, постепенно достиг своей
отдельной сферы и своего специального воплощения. Среди первобытных обществ,
где не существовало условных приличий, единственными известными формами
вежливости были знаки покорности сильнейшему; так же как единственным
законом была его воля и единственной религией - чувство почтения и страха,
внушенное его мнимой сверхъестественностью. Первобытные церемонии были
способом обращения с бого-государем. Самые обыкновенные наши титулы
произведены от имени этих властителей. Все роды поклонов были первоначально
формами поклонений, воздававшихся им. Проследим эти истины подробно, начиная
от титулов.
Вышеприведенный факт, что имена древнейших государей между различными
племенами образовались посредством прибавления известных слогов к именам их
богов, - слогов, которые, подобно шотландскому Mac и Fitz, значили,
вероятно, "сын" или "происшедший от", - сразу придает смысл слову отец,
употребляемому как божественный титул. И читая у Сельдена, что "имена,
составленные из имен божеств, были не только принадлежностью государей, но
что и вельможи и наиболее почетные подданные (без сомнения, члены
королевской расы) пользовались иногда тем же", мы видим, как слово отец,
естественно употреблявшееся ими и умножающимися их потомками, постепенно
сделалось титулом, употребляемым народом вообще. Среди народов Европы, у
которых еще жива вера в божественное происхождение правителя, отец в этом
высшем значении до сих пор составляет еще королевское отличие. Если мы
вспомним далее, что божественность, приписываемая вначале государям, была не
льстивой фикцией, а предполагаемым фактом, что небесные тела считались
особами, жившими некогда между людьми, мы поймем, что названия восточных
правителей "Брат Солнца" и пр., вероятно, были выражениями действительного
верования и, подобно многим другим вещам, остались в употреблении долго
после того, как уже утратили всякий смысл. Мы можем заключить также, что
титулы бога, владыки, божества придавались первобытным правителям в
буквальном смысле, что nostra divinitas, приданное римским императорам, и
различные священные наименования, носимые монархами, не исключая ныне еще
употребляемой фразы: "Our Lord the King", - суть мертвые и отживающие формы