"Константин Михайлович Станюкович. Васька ("Морские рассказы")" - читать интересную книгу автора

Так Коноплев и не мог привыкнуть к морю. Оно по-прежнему возбуждало в
нем страх. Назначенный в кругосветное плавание, он покорился, конечно,
судьбе, но нередко скучал, уныло посматривая на седые высокие волны, среди
которых, словно между гор, шел, раскачиваясь, небольшой клипер. Вдобавок
Коноплев не переносил сильной качки, и, когда во время бурь и непогод клипер
"валяло", как щепку, с бока на бок, Коноплев вместе со страхом испытывал
приступы морской болезни.
И в такие дни он особенно тосковал по земле, любовно вспоминая свою
глухую, заброшенную в лесу деревушку, которая была для него милее всего на
свете.
Несмотря на то, что Коноплев был плохой матрос и далеко не отличался
смелостью, он пользовался общим расположением за свой необыкновенно
добродушный и уживчивый нрав. Даже сам боцман Якубенков относился к
Коноплеву снисходительно и только в редких случаях "запаливал" ему, словно
бы понимая, что не сделать из этого прирожденного мужика форменного матроса.
- А ты что, Коноплев, рожу только скалишь? Ай не слышишь, что я
приказываю? - спрашивал боцман.
- То-то слышу, Федос Иванович.
- Хочешь, что ли, чтобы зубы у тебя были целы?
- Не сумлевайтесь, будут целы, Федос Иваныч!
- Смотри не ошибись.
- Я это дело справлю как следовает. Самое это простое дело. Слава богу,
за скотинкой хаживал! - любовно и весь оживляясь, говорил Коноплев.
И радостная, широкая улыбка снова растянула его рот до широких
вислоухих ушей при мысли о работе, которая хотя отчасти напомнит ему здесь,
среди далекого постылого океана, его любимое деревенское дело.
- То-то и я тобой обнадежен. Я так и обсказывал старшему офицеру, что
ты по мужицкой части не сдрейфуешь. Смотри не оконфузь меня... Да помните вы
оба: ежели да старший офицер заметит у скотины или у птицы какую-нибудь
неисправку или повреждение палубы, велит вам обоим всыпать. Знай это,
ребята! - закончил боцман добродушно деловым тоном, словно бы передавал
самое обыкновенное известие.
- Я буду стараться около птицы... Изо всей, значит, силы буду
стараться, Федос Иваныч! - снова пролепетал растерянным и упавшим голосом
Артюшкин, совсем перепуганный последними словами боцмана.
И в голове молодого матросика - даром что она была не особенно толкова
- пробежала мысль о том, что лучше бы иметь дело только с боцманом.
Коноплев снова промолчал.
Судя по его спокойному лицу, мысль о "всыпке", по-видимому, не
беспокоила его. Он был полон уверенности в своих силах и к тому же понимал
старшего офицера как человека, который не станет наказывать зря и если,
случается, всыпает, то "с рассудком".


II

Коноплев принялся за порученное ему дело с таким увлечением, какого
никогда не проявлял в корабельных работах. Те он исполнял хотя и
старательно, но совершенно безучастно, с покорностью подневольного человека
и с автоматичностью машины. А в эту он вкладывал душу, и потому эта работа