"Константин Михайлович Станюкович. Пассажирка" - читать интересную книгу автора

А она приблизилась к нему совсем близко, так что свет от компаса
освещал ее хорошенькое личико, и спросила своим бархатным голосом:
- Я не помешаю вам, Владимир Алексеич, если несколько минут постою на
мостике? Капитан ведь спит? - лукаво прибавила она.
Она помешает?! Может же прийти такая нелепая мысль в голову?
И вместо ответа мичман глядел на нее, как очарованный.
- Вы... помешать? - наконец, прошептал он.
Должно быть, в этих двух словах было вложено слишком много экспрессии,
потому что пассажирка с некоторой тревогой взглянула на молодого мичмана и,
отходя на конец мостика, проговорила:
- Здесь так хорошо... И что за славная ночь!
Она любовалась этой ночью, глядела на звездное небо, на воду и молчала.
Молчал и мичман, не спуская глаз с пассажирки. Так прошло несколько
минут...
- Спокойной вахты, Владимир Алексеич! - вдруг проговорила пассажирка,
делая движение, чтоб уходить.
- Как, вы уже уходите?.. Нет, ради бога... еще несколько минут... Я
должен вам кое-что сказать, - испуганным и взволнованным шепотом проговорил
он, подойдя к краю мостика, где стояла пассажирка.
- Что такое? - спросила она нарочно беззаботно-веселым голосом, словно
не догадываясь, что может сказать этот влюбленный мичман, и имея доброе
намерение этим тоном несколько отрезвить его пыл. Что Цветков влюблен в нее,
она заметила, конечно, раньше всех, но его обожание было такое чистое и
непритязательное, и сам он был такой милый, добрый юноша, что пассажирка
невольно и сама расположилась к нему и держала себя с ним с дружеской
простотой, не придавая его увлечению серьезного значения.
- Простите, Вера Сергеевна... я, конечно, не смею спрашивать...
- И все-таки хотите спросить? - смеясь, перебила пассажирка. - Ну,
спрашивайте. Заранее прощаю.
- Вам... вам нравится Бакланов? - выговорил он не без трагической нотки
в дрогнувшем голосе.
Пассажирка усмехнулась. Ужасно смешные эти господа моряки! Не далее как
на днях такой же вопрос относительно Цветкова предложил ей Бакланов, а еще
раньше и капитан, как будто шутя, допрашивал: кто из офицеров ей более всего
нравится, и был, по-видимому, очень доволен, когда она дипломатически
ответила, что "все вообще и никто в особенности".
Но она не удержалась от кокетливого желания подразнить своего
поклонника и имела неосторожность, в свою очередь, спросить, засмеявшись
тихим смехом:
- А вам зачем это знать?
Зачем ему знать? Ему?!
И мичмана, что называется, прорвало. Откуда только брались эти горячие
и искренние, порывистые и нежные слова любви, которую он благоговейно кидал
к ногам божества, не осмеливаясь, разумеется, даже и мечтать о каком-нибудь
вознаграждении. Только бы Вера Сергеевна не сердилась за дерзость его,
недостойного мичмана Цветкова, полюбить такую "святую" женщину и милостиво
бы разрешила ему любить ее до конца своих дней. Бескорыстие влюбленного
мичмана было воистину феноменальное.
Надо думать, что и эта дивная теплая ночь, и тихо рокотавший океан, и
яркие звезды, меланхолически мигавшие сверху, и, наконец, ревность к