"Александр Стеклянников. Чья-то жизнь... ("Предназначение" #3)" - читать интересную книгу автора

человеческого ума постичь непостижимое? Кто умер, захваченный в плен
собственным творением, не умея, а может быть, не желая воспротивиться силам
более могущественным, чем способность его ума подчинить эти силы и
использовать их? И умер ли, вот что самое страшное?
Пытаюсь захлопнуть зловещую книгу, но поздно. Взмахнув пустой ладонью,
обнаруживаю себя стоящим на пыльной дороге и вглядывающимся в раскинувшееся
передо мной великолепие природных красот. Оборачиваюсь, вижу старинный
замок. Чуть впереди на дороге замечаю продолговатый со знакомыми очертаниями
предмет... Тонкая стрела с белым оперением и острым зазубренным кончиком.
Пока подымаю ее с земли, память услужливо предоставляет на алтарь мысли
недавние воспоминания, предлагая проанализировать происшедшее. Зачем? Слово
ведет меня, я полностью доверяюсь жизни. Хватит с меня борьбы с невидимыми
врагами, как их ни зови - Время, Разум, Воля, Смерть. Иду вперед, к замку. Я
знаю, меня там ждут. Хотя и знаю, что глубоко ошибаюсь.
Слава человеческой забывчивости, мост так и не подняли. На стук в
ворота появился заспанный охранник, неся во взоре риторический вопрос и
готовясь погрузить его в мой разум. Опережаю сие действие, показав ему
тоненькую стрелку с белым оперением. Чего я жду? Что он признает
принадлежащий ему предмет, заберет его, а меня вышвырнет вон?.. Но фокус
срабатывает. Загадочно ухмыляясь, прохожу мимо охранника, мимоходом вручив
ему стрелу, и быстро иду к каменным ступеням лестницы, ведущей в недра
центральной башни. Слово завершает работу, заставив тело мое, обернувшись
вполоборота, кинуть застывшему в задумчивости стражу пару незначащих фраз.
Повинуясь, он закрывает ворота, поднимает мост и отправляется досматривать
сны.
Первая. Вторая. Третья.
Дверь в пятую келью чуть приоткрыта. Прокрадываюсь тише мыши, осторожно
заглядываю в щель. За столом, больше напоминающим кафедру, стоит бородатый
молодец в плаще, вплавив недвижный взор в старую книгу в кожаном переплете,
и едва заметно шевелит губами. Зачем отрывать от дел занятого человека?
Бесшумно скользнув по коридору, попадаю на лестницу, ведущую вниз, в
подвалы. Мда, сколько раз зарекался, а все кажется, что в следующий раз ну
вот точно получится, ну вот вроде и ошибки все учел, и подготовил историю
как нельзя более подходящую. Ан нет. Одиночество смеется в лицо дерзнувшему
осуществить замысел, масштабности которого позавидовали бы ангелы, если бы
существовали. И будет продолжать смеяться голосом самого господа, а разгадка
таинства слова будет все так же далека, как пики тех гор, что наблюдал,
топча пыльную дорогу на пути к замку. Но даже горы достижимы при должном
напряжении сил и при настойчивости. Закон же одиночества будет царствовать
вечно, и доказательством тому - недвижная фигура невесть откуда взявшегося
бородача в пятой келье, так и не достигшего сладости взаимного обогащения с
Создавшим-его Созданным-Им.
Лестничная спираль кружила и кружила, факелы на стенах горели ярким
пламенем без дыма. Кем бы ни были служители твердыни, их аккуратность
внушает уважение. И тревогу. Ибо рождает вопрос "Зачем?"
Я все спускался, вздрагивая от гулкости эха, рожденного ударами кованых
каблуков о рубленые в сплошной скале ступени, и начиная прозревать достойный
восхищения замысел строителей замка - возвести его на цельной скале из
камней, вырубленных в ней же; и получалось, что, насколько замок возвышался
ввысь, настолько же, повторяя его форму, уходили в скалу хладные пустоты