"Анатолий Степанов. Парад теней" - читать интересную книгу автора

- Начинать? - тонким голосом опять спросила она.
- Да начнешь ты когда-нибудь! - как бы грозно прокричал он,
непроизвольно перейдя на "ты". Она без гнева, с любопытством зыркнула на
его и приступила к рассказу:
- Лиза появилась у меня в московской квартире года полтора тому
назад...
- Ее звали Лиза? - импульсивно перебил Сырцов и тут же извинился: -
Пардон.
- Лиза, - подтвердила Дарья. - Лиза Воронина. Елизавета Михайловна
Воронина. Мне продолжать? - попросила разрешения и, увидев поспешный кивок
Сырцова, продолжила, упрямо повторив начало: - Лиза появилась у меня в
московской квартире года полтора тому назад. Не знаю как, но ей удалось
устроиться в бригаду, которая делала у меня ремонт. - Дарья, видимо
вспомнив свои претенциозные замашки, презрительно усмехнулась. - Так
называемый евроремонт. Мне тогда как-то не жилось в обыкновенных комнатах с
обыкновенной кухней и обыкновенным санузлом. Хотелось простора, утопленной
в пол ванны, раздвижных дверей, бронзовых ручек и уютного для жопы
итальянского унитаза. Нет, нет! - перебила себя она. - Не о том говорю, не
о том! Все-таки известно, как попала Лиза в эту бригаду. Она была
замечательный маляр - аккуратная, добросовестная, получавшая удовольствие
от своей работы. Такую всякий толковый строитель возьмет к себе в бригаду с
радостью. Но в эту бригаду она устроилась специально, чтобы познакомиться
со мной. Фаны бывают разные: одних просто заразила подростковая эпидемия,
другим нравится кривляться на концертах, прыгая и хлопая в ладоши, третьи
как бы присматриваются - а вдруг и мне удастся стать знаменитостью,
четвертым искренне нравится, что и как поет их кумир. Лиза же просто
обожала меня. Сначала издали, а потом, когда мы с ней познакомились, и
вблизи, что бывает редко. Я до сих пор не разгадала секрета этого обожания.
Ну ладно, если бы просто шизоидная девица, для которой такое обожание - в
какой-то степени мания. Лиза была сдержанна, весьма и весьма не глупа, с
хорошим юмором и, главное, с безусловной музыкальной одаренностью. Почти
безупречный слух, хороший, низкий, правда не очень обработанный, голос. Ее
путь - скорее всего, классический джаз. Но она хотела одного: быть похожей
на меня во всем. Щебетать с мнимо беспомощными киксами, ходить, как я,
одеваться, как я, гримироваться, как я. После окончания ремонта я
предложила ей жить у меня, чтобы она пом огала мне по хозяйству, а я
поднатаскала ее к к возможному дебюту. Здесь, на даче, была Берта, а в
городе - Лиза.
- А где был Даниил? - осторожно поинтересовался Сырцов.
- О, Даник! - тихо воскликнула Дарья. - Он был удивительный человек.
Он ценил некоторые мои песни, ему жутко нравилась моя манера держаться на
эстраде, и ему казалось, что он безумно влюблен в меня. Ничего себе
влюбленность! Он решился познакомиться со мной - он и до этого хотел
познакомиться, но никак не мог решиться, - только тогда, когда понял, что
новый мой шлягер - чушь и пошлятина.
Не знаю как, но он прорвался на концерте через заслон и сказал, глядя
на меня влюбленными глазами, что мой новый шлягер - чушь и пошлятина. И я
пригласила его к себе, чтобы он подробнее высказал мне все. Знаете, Жора,
как бывает с наивными, застенчивыми, легкоранимыми людьми? Совершенно
случайно они находят одно-единственное место, где могут быть самими собой.