"Вл.Степанов(Русак). Свидетельство обвинения. Том 1: Революция и первые годы Советской власти" - читать интересную книгу автора

рой, социальными представлениями и мышлением.
Христианство при своем появлении признало государственную власть су-
ществующего строя, не вдаваясь в генезис его возникновения. На будущее -
всякое насилие упразднялось. В Евангелии вы не найдете ни одного положе-
ния, которым можно было бы обосновать даже самое "справедливое" насилие.
Говоря о насилии, постоянно имеем в ввиду революцию, которая наиболее вы-
разительно проявляется и которая рождает новые формы власти.
Во времена Христа Палестина напоминала Россию начала века. Различные
течения, группы, самого что ни на есть революционного, содержания, зило-
ты, ставившие своей целью революционную борьбу до полного освобождения
от римской власти, буквально наполняли этот крошечный кусок священной
земли. Одно восстание следовало за другим.
Только в светской социально-исторической ситуации можно правильно по-
нять приведенные слова апостола Павла.
И иудеев, и всех палестинцев, и своих соотечественников-поработителей
(!) он одинаково призывал ко Христу. Ко Христу, в Котором уже не будет
ни иудея, ни эллина, ни поработителя, ни раба, ни богатого, ни бедного,
в Котором должна царствовать любовь. В таком случае власть и подчинение
в их полярных (светских) смыслах, и насилие, теряют свое жестокое содер-
жание. Насилие упраздняется. Подчинение власти уже - не бремя, а ра-
дость. "Противящийся власти, - в таком случае, - противится Божию уста-
новлению" (Рим. 13, 2).
Отсюда и естественные призывы ап. Павла "отдавать кесарево кесарю"
(Мф. 22, 21; Мк. 12, 17), "отдавать всякому должное: кому подать, по-
дать: кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь" (Рим. 13,
7). "повиноваться и покоряться начальству и властям" (Тит. 3, 1), при-
чем, "не только из страха наказания, но и по совести (Рим. 13, 5).
Таким образом, мы имеем две Евангельские точки опоры в своем отноше-
нии к светской власти.
1. Необходимость повиновения.
2. Исключение из своего жизненного актива насилия, следовательно,
исключение революций, как способа урегулирования общественных отношений.
[1]
Правда, в новейшее время наши богословы сделали крутой вираж в своих
представлениях о насилии. Они вводят в обиход противоречивое понятие
"справедливое насилие" (уж не для того ли, чтобы оправдать октябрьскую
революцию и родную советскую власть?).
По мнению профессора Московской духовной академии А. Осипова, спра-
ведливость - "о двух концах", что называется: "в своем внешнем выражении
она - двусторонняя". [2] Справедливость, и рядом насилие. Как ни пара-
доксально, но эти понятия, по мнению профессора, не всегда взаимоисклю-
чают друг друга. Если в умозрительной области справедливость требует ми-
лосердия к обиженному и пресечения насилия, то на практике это "пресече-
ние" большей частью бывает связано с действиями насильственного характе-
ра, с известными формами насилия.
Вот тут и возникает явно антиномичный термин "справедливое насилие".
Что под ним понимать? Имеет ли право на существование такой противоречи-
вый термин? Ведь большинство людей даже далеких от христианской идеи ви-
дят в насилии антоним справедливости, отрицание справедливости. И вооб-
ще, говоря старыми евангельскими словами, можем ли мы "брать в руки