"Этель Стивенс. Прекрасная пленница " - читать интересную книгу автора

карточке.
Он вынул из бумажника визитную карточку и, написав на ней несколько
слов, протянул ее Риккардо. Тот прочел: с одной стороны - "Али Хабиб, 3,
Нагорная улица", с другой - "Шарль Конраден, 3, улица Каира".
- Вы должны побывать у меня. - Конраден ласково взглянул на юношу. -
Немного позже у меня, быть может, найдется для вас дело.
Бастиньяни весело улыбнулся.
Берега канала скользили мимо, как проползающие змеи. Тунис приближался
и, как все восточные города, утрачивал часть своей красоты по мере того,
как, с сокращением расстояния, соскальзывало с него покрывало тайны. Но
белизну свою сохранял незапятнанной - белые террасы и белые дома, казалось,
возникали из самой синевы небесной. Местами вдруг вырастал минарет.
Пароход поравнялся, наконец, с набережной, и на борт вскарабкались
носильщики всех мастей, в самых разнообразных и несложных одеяниях, но с
обязательной феской на голове. Они атаковали пассажиров первого класса.
- До свидания, - сказал Конраден, протягивая Риккардо руку, - надеюсь,
вы скоро выберете время, чтобы побывать у меня.
Бастиньяни смотрел ему вслед. Он не умел определить - влекло ли его к
новому знакомому или отталкивало от него; но встретиться с ним еще раз, во
всяком случае, хотелось.
Сходни не были еще спущены, и в надежде увидать кого-нибудь из своих
родственников он с палубы стал рассматривать кишевшую на набережной толпу.
Никого из семьи дяди он до сих пор не встречал. Кузену Сальваторе
девятнадцать лет, они с ним ровесники, затем идет Джоконда, семнадцати лет,
и Аннунциата, шестнадцати. Встретит его, вероятно, дядя.
Взгляд его случайно упал на верхнюю палубу. Там стоял его голубоглазый
спутник, месье Конраден, и с ним высокий араб, очевидно, явившийся с берега.
Араб был одет очень нарядно: бледно-голубой плащ, белый вышитый кушак и
тюрбан из мягкого белого шелка. Риккардо бросилось в глаза, с каким
достоинством держался этот человек. Но и Конраден от сравнения не
проигрывал.
В нем были и властность, и какое-то особое благородство.
Сходни спустили. Риккардо вяло отстранил отельных комиссионеров, тучей
хлынувших на пароход, и укрылся в тень. Солнце пекло немилосердно, хотя не
было еще и восьми часов. Из своего укромного уголка он продолжал
разглядывать толпу на набережной. К сходням проталкивался небольшого роста
мужчина с исхудалым лицом, в панаме не первой свежести. Инстинкт подсказал
Риккардо, что это его дядя Сицио. Мгновение спустя они пожимали друг другу
руки и обнимались.
- Добро пожаловать, мой дорогой! Добро пожаловать! А багаж твой где?
Риккардо указал на свои скромные пожитки.
- Ахмед! Ахмед!
Араб в широких шароварах взбежал по сходням, схватил на плечи чемодан и
понес его в таможню.
Таможенный офицер, перед которым поставлен был чемодан, вежливо
раскланялся с ними, и чемодан снова очутился у Ахмеда на плече. Не было
сделано никаких попыток осмотреть его.
- Как поживает синьор Роспиньи? - спросил Сицио Скарфи.
- Он у себя. Угодно вам пройти к нему?
- Нет. Но передайте ему, чтобы он зашел ко мне в контору сегодня