"Даниэла Стил. Перепутье [love]" - читать интересную книгу автора

как всегда выступая и за себя, и за сестру. - Мы хотим остаться здесь. -
Лиана со вздохом опустилась на кровать Мари-Анж, Элизабет забралась к ней
на колени; Мари-Анж тем временем продолжала по-французски говорить с
отцом. - Нам нравится здесь.
- А разве вы не хотите покататься на корабле? Там есть кукольный
театр и кино, и еще много интересного. А в Париже нам всем будет очень
хорошо.
- Нет, не будет. - Она покачала головой и посмотрела в глаза отцу. -
Мадемуазель говорит, что там скоро начнется война. Мы не хотим ехать в
Париж, если там война.
- А что это такое? - шепотом спросила Элизабет, сидя на коленях у
матери.
- Это когда люди дерутся. Но в Париже никто не собирается драться.
Там все будет так же, как здесь. - Арман и Лиана переглянулись, и Лиана
поняла, что Арман собирается утром серьезно поговорить с гувернанткой. Он
не хотел, чтобы девочек пугали разговорами о войне. В наступившей тишине
голосок Элизабет прозвучал особенно громко:
- Когда мы с Мари-Анж деремся, это война? Все рассмеялись. Мари-Анж
опередила родителей:
- Нет, глупышка. Война - это когда люди стреляют друг в друга из
ружей. - Она повернулась к Арману:
- Правильно, папа?
- Да, но войны уже давно не было, и теперь не стоит думать об этом.
Теперь пора спать, а завтра утром вам придется снова запаковывать все
вещи, которые вы разбросали. - Арман постарался придать голосу суровость,
но едва ли напугал кого-нибудь. Он так любил дочерей, что потакал им во
всем.
Лиана отвела Элизабет в ее комнату, Арман уложил спать старшую; через
пять минут они встретились у себя в спальне. Лиана все еще улыбалась,
вспоминая о проказах детей, но Арман, стаскивая свои лакированные туфли,
озабоченно хмурился.
- И что это ей вздумалось пугать девочек разговорами о войне?
- Но она то же самое слышит и от нас. - Лиана вздохнула и стала
расстегивать свой великолепный черный шелковый жакет от Пату. - Утром я
обязательно поговорю с ней.
- Посмотрим.
Арман смотрел, как жена раздевается у себя в туалетной комнате, и его
раздражение как рукой сняло. Внутренняя связь между ними была настолько
прочной, что ее не могла ослабить даже усталость, накопившаяся за этот
бесконечный день. Лиана сняла воздушную блузку из органди, открыв взгляду
Армана шелковистую белизну прекрасного тела. Арман поспешил в свою
туалетную комнату и минуту спустя вернулся босиком, в белой шелковой
пижаме и темно-синем халате. Лиана уже лежала в постели; прежде чем
погасить свет, Арман заметил ее улыбку и нежное кружево розовой шелковой
сорочки.
Он лег рядом, его рука мягко скользнула вверх, ощущая шелковистую
нежность ее шеи, затем медленно спустилась вниз и коснулась ее груди.
Лиана улыбнулась в темноте и нашла губами губы Армана. Они обнялись, и все
исчезло - дети, гувернантка, президент, война...
Единственное, о чем они помнили, срывая друг с друга одежду, это была