"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

слабость, разрушительную для брони, защищавшей ее душу. Пусть жирный купец
разделит с ней ложе. Она будет недвижной и холодной, как статуя. А ее
ненависть к мужу будет подпитывать ее ненависть к Испании, где и произошло,
по ее мнению, настоящее предательство. Несколько поколений ее предков жили
здесь и принадлежали к правящему классу, и вот теперь эта страна не
колеблясь вышвырнула их, наказав испанца-отца за его женитьбу на англичанке.
Когда они начали подниматься по высокому трапу, мать Анны споткнулась и
упала ей на руки. Обе женщины чуть не свалились.
Анна взглянула на мать. Ее она в последние недели тоже пыталась
ненавидеть. Анна отметила про себя: на лице матери появились новые морщины,
оно стало более бледным, приобретя какой-то нездоровый оттенок.
- Хорошо ли тебе? - спросила она просто из чувства долга. - Не дать ли
тебе напоиться?
Английский был для Анны вторым языком, и иногда она говорила с
ошибками.
Мать, ничего не ответив, просто кивнула. Ей было не до оговорок дочери.
Настроение у Анны еще ухудшилось, когда они поднялись на борт корабля,
призванного стать их домом на несколько недель. Она почувствовала странный
смешанный запах дерева, смолы, пота, к которому добавлялся не
гармонировавший со всем этим аромат пряностей. Расставание с землей казалось
Анне символичным. Кончатся ли когда-нибудь их скитания? Ответа она не знала.
- Чувствуешь ли ты себя достаточно сильной, чтобы меня поддерживать? -
спросила мать.
- Я? Еще бы! У меня миллион энергии.
Неловкое выражение дочери заставило мать невольно улыбнуться. Анна
покраснела. Она не хотела показывать свою слабость никому, даже родной
матери. "Тебе очень скоро потребуется твой "миллион энергии", моя дорогая
девочка, - подумала та. - И хотела бы я, чтобы ты могла поделиться ею со
мной, чтобы вести бой, который я проигрываю".

* * *

Прежде всего его поразили мачты, упиравшиеся в небеса, словно
гигантские причудливые деревья. В плимутском порту парил хаос, чьим центром
стало судно "Елизавета Бонавентура". Сотни грузчиков наваливали как попало
на тележки бочки с сухарями, пивом и порохом, а затем вкатывали их на
корабль и так же, как придется, сваливали на палубе. Бочки катались по
палубе, распугивая людей и налетая на мачты. В результате общего беспорядка
поддон с уложенными на нем пушечными ядрами, упакованный в большую сетку,
скользя по палубе, запутался в толстых канатах, создав угрозу для главной
мачты. Множество суденышек, подобно жучкам, скользили по волнам, доставляя
грузы на другие большие корабли, стоявшие на рейде. Как и во всех больших
портах, здесь воняло гнилой рыбой, солью, водорослями, канатами, смолой и
парусиной.
- Проклятые трусливые ублюдки! - прорычал сэр Фрэнсис Дрейк. Его
сильный голос, казалось, с легкостью перекрывал портовый шум.
- О чем думают эти подонки, дезертируя из своей страны в час испытаний?
Испанские холуи!
Дрейк, невысокий, коренастый, рыжебородый, краснощекий, одевался как
аристократ. Роскошные кружева украшали его костюм из лучшего темно-зеленого