"Роберт Луис Стивенсон. Владетель Баллантрэ" - читать интересную книгу автора

морленд, брат Тэма! Ни от кого еще в жизни не слыхивал я столько грязных
сплетен, как от этого белобрысого, кудлатого, босоногого оборвыша лет
десяти. Он их, должно быть, вволю набрался от своего братца. Я и сам был
тогда не так уж стар, гордость еще не взяла верх над любопытством, да и
кого угодно в то холодное утро захватил бы рассказ о старых распрях, ус-
лышанных в тех самых местах, где происходили все эти события.
Проходя по трясине, мальчик без умолку болтал о Клэвергаузе [11], а
когда мы перевалили через гребень, пришел черед рассказам о черте. Когда
мы проходили мимо аббатства, я узнал старые истории о монахах и о конт-
рабандистах, которые приспособили развалины монастыря под свои склады и
высаживаются на берег всего на расстоянии пушечного выстрела от Дэррис-
дира. Но всю дорогу каждый из Дьюри и особенно бедный мистер Генри под-
вергались особому поношению. Эти рассказы так меня настроили против моих
будущих хозяев, что я был даже как будто удивлен, когда передо мной отк-
рылся Дэррисдир, укрывшийся на берегу живописной бухты у подножия Монас-
тырского Холма. Дом был удобный, построенный во французском, а может
быть, и в итальянском стиле - я плохо разбираюсь в этих вещах, - и вся
усадьба богато разукрашена цветниками, газонами, подстриженным кустарни-
ком, купами деревьев. Те деньги, которые тут без толку тратились, могли
бы полностью восстановить благосостояние семьи; но на поддержание по-
местья в том виде, в каком оно было, не хватило бы никакого дохода.
Сам мистер Генри вышел встретить меня у дверей. Это был высокий чер-
новолосый молодой джентльмен (все Дьюри - брюнеты), лицо у него было
открытое, но невеселое, он был очень крепкого телосложения, но, кажется,
далеко не крепкого здоровья. Без всякой чопорности он взял меня под руку
и сразу расположил к себе простым и приветливым разговором. Не дав мне
сменить дорожное платье, он сейчас же повел меня знакомиться с милордом.
Было еще светло, и первое, что я заметил, это ромб простого стекла пос-
редине гербового оконного витража, что, как вспоминаю теперь, показалось
мне тогда упущением в такой великолепной комнате, украшенной фамильными
портретами, подвесками на лепных потолках и резным камином, возле кото-
рого сидел старый лорд, погруженный в своего Тита Ливия [12].
Открытым выражением лица он очень напоминал мистера Генри, но казался
человеком более тонким и приятным, да и разговор его был в тысячу раз
занимательней. У милорда нашлось ко мне много вопросов об Эдинбургском
университете, где я только что получил свою степень магистра искусств, и
о профессорах, имена и таланты которых были ему, казалось, хорошо из-
вестны. Так, беседуя о вещах, мне хорошо знакомых, я скоро освоился на
новом месте и говорил легко и свободно.
В разгар беседы в комнату вошла миссис Генри; она была в тяжести - до
рождения мисс Кэтрин оставалось всего недель шесть, - и это, конечно,
при первой встрече помешало мне достойно оценить ее красоту. Она обош-
лась со мной гораздо надменнее, чем остальные, так что по всем этим при-
чинам она заняла лишь третье место в моей привязанности к их семье.
Немного потребовалось времени, чтобы я окончательно разуверился во
всех россказнях Пэти Макморленда; и я навсегда стал и посейчас остаюсь
верным слугой дома Дэррисдиров. Наибольшую привязанность питал я к мис-
теру Генри. С ним я работал и в нем нашел требовательного хозяина, при-
берегавшего всю свою мягкость для часов, не занятых работой, а в рабочее
время не только нагружавшего меня заботами о поместье, но и не спускав-