"Р.Л.Стивенсон. Уир Гермистон" - читать интересную книгу автора

поросшим травою холмом, а в иные дни на закате горит алмазом
небесным (по собственному выражению миссис Уир). В такие вечера,
завидев вдруг за поворотом золотой силуэт в небе, она крепче сжимала
ручку мальчика, и голос ее начинал звенеть, как в песне. "Возвожу
очи мои к горам!" - повторяла она. Или же восклицала: "О, Арчи,
разве не похоже это на горы Неффалимские?" - И слезы ручьем катились
у нее из глаз.
На впечатлительного ребенка этот непрестанный красивый
аккомпанемент к жизни оказывал глубокое воздействие. Материнская
набожность и смирение передались ему в полной мере, но если у нее
они были врожденными свойствами души, у него они оставались
внушенным уроком. Природная детская воинственность нет-нет да и
прорывалась бунтом. Какой-то мальчишка из Поттер-роу однажды ударил
его по лицу; он дал сдачи, после чего противники сразились по всем
правилам на задворках у конюшен, и Арчи вернулся домой, явно не
досчитываясь передних зубов и отнюдь не по-божески похваляясь
потерями врага. То был горестный день для миссис Уир; она оплакивала
и замаливала прегрешения сына до самого прихода милорда, когда ей
вновь пришлось принять тот трепетно-сдержанный вид, с каким она
всегда встречала супруга. Милорд, против обыкновения, не был в тот
день рассеян и тотчас заметил утрату сыновних зубов.
- Арчи подрался с кем-то из уличных детей, - пояснила миссис
Уир.
Голос милорда загремел, как редко случалось ему греметь в
семейном кругу.
- Я этого не потерплю, сэр! - воскликнул он. - Ты слышишь? Я не
допущу этого! Не потерплю, чтобы мой сын затевал потасовки с
грязными оборванцами!
Встревоженная мать была даже благодарна ему за поддержку:
втайне она опасалась обратного. В ту ночь, укладывая мальчика в
кровать, она говорила:
- Вот видишь, мой миленький! Я ведь предупреждала тебя, что
скажет твой отец, когда узнает, в какой тяжкий грех ты впал. Давай
теперь мы с тобой вместе помолимся господу, чтобы он уберег тебя
впредь от таких искушений или же дал силы им противостоять!
Но это усилие женского лицемерия пропало даром. Лед нельзя
сковать с железом; и так же были несовместимы взгляды верховного
судьи и миссис Уир.
Характер и положение отца уже давно служили для Арчи серьезным
камнем преткновения, и с каждым годом сомнения его все возрастали.
Отец почти всегда молчал; когда же он прерывал молчание, то говорил
все только о делах мирских в мирском тоне, и часто в таких
выражениях, которые ребенок приучен был считать грубыми, а порой
употребляя слова, которые, как знал Арчи, произносить было грех.
Нежность - это первый долг человека, а милорд был неизменно груб.
Бог - это любовь, имя же милорда (для всех, кто его знал) было -
страх. В мире, схему которого начертала перед ребенком мать, таким
людям было уготовано определенное место. Ибо есть люди, которых
следует жалеть и за которых полагается молиться (хоть это, очевидно,
бесполезно); их называют "нечестивцы", "козлища", "враги господа",