"Илья Стогоff. Революция сейчас!" - читать интересную книгу автора

что все становится серьезнее. Произошло это в самом начале 1988-го.
Я много читал классиков анархизма, ходил по митингам. А организация не
росла. Я успел жениться, потом как-то заболел, попал в больницу. Жена
пришла меня навещать и принесла книгу дореволюционного анархиста
Новомирского. Открываю, читаю: "Что должны делать русские анархисты?
Грабить! Жечь! Убивать! Заниматься систематическим террором!"
К тому, что я читал, я всегда относился очень серьезно. Прочел?
Попробуй воплотить в жизнь! Когда навестить меня пришел Макс Пацифик, я
предложил ему устроить взрыв во дворце Белосельских-Белозерских, напротив
Аничкова моста. Тогда там располагался Куйбышевский райком комсомола.
На выходные меня отпускали из больницы. Мы доехали до дворца, полазали
внутри. В том месте, где сейчас расположен Музей восковых фигур, тогда
находилась комната оперативного отряда. Взрывчатку мы решили заложить туда.
И без человеческих жертв обойдется, и шуму наделаем.
Мы стали готовиться к первому теракту. Как раз тогда от одного моего
приятеля ушла очередная жена, перед этим наставив ему рога. Парень был в
полном охуении. Из дому не выходил, целыми днями курил марихуану. Я ему
говорю: "Кончай! Делом надо заняться! Сразу все забудешь!"
Еще к нам прибился парень, который был женат на дочери ректора
Политехнического института. Та девушка была очень богатой, стажироваться
ездила в Алжир. Когда у нас всех начались неприятности, ее не то что в
Алжир - на дачу больше никогда не выпустили!
Сначала мы долго думали, где купить динамит. Связей тогда у нас еще не
было. И тут жена приносит мне телефон, просто сорванный с объявления на
столбе. Оказывается, в Ленинграде есть кружок по изучению идей Кропоткина и
Бакунина. Ничего себе! Я позвонил и встретился с их лидером Петей Раушем.
Он вывел меня на своих людей.
Я думаю - вот оно! Сейчас создадим настоящую организацию! А
оказалось... В общем, какие они анархисты! Сидят, болтают о многоукладной
экономике. Типичные интеллигентские разговорчики. Сам Рауш выглядел, как
карикатура на анархиста из фильма "Свадьба в Малиновке". В жару он мог
выйти на улицу в одних желтых застиранных трусах.
Я все равно выступил у них на собрании, предложил поучаствовать в
листовочной кампании. Парни как-то сразу припухли. Начали говорить, что нас
всех посадят, это тупик. А после собрания ко мне подошел молодой человек,
который сказал, что готов мне помочь, но - тайно.
Его звали Павел. Он работал освобожденным работником Кировского
райкома комсомола. Чуть ли даже не секретарем. Какой-то он был... странный.
Сам лимитчик и жена лимитчица, а живут в классной отдельной квартире.
Взгляды - сверхрадикальные, а никого из классиков явно не читал. Ни с того
ни с сего вдруг стал говорить, что к лету у него, возможно, появится
оружие, предлагал организовать регулярные налеты на госучреждения.
Я решил, что, раз такое дело, нужна конспирация. Система у нас была
сложная: говорили, что встретимся у последнего вагона, а встречались у
первого, говорили, что встречаемся в шесть, а это значило, что в пять.
Путались, искали друг друга... Чаще всего наши встречи проходили на
заброшенном стадионе у Нарвских ворот.
Пока не решился вопрос со взрывчаткой, мы занимались листовками. Тогда
за такие дела можно было надолго сесть. Для начала я съездил в Ригу.
Остановился в общаге у каких-то русских женщин. Не подумай - никакого