"Брэм Стокер. Крукенские пески (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

У ворот Красного Дома, к которому, наконец, подъехала карета, ее
ожидала целая толпа крукенских обитателей. Шапки были сняты и все немного
склонились в уважительном приветствии. Некоторые, желая насладиться зрелищем
во всей его полноте, сдирая кожу на ладонях, карабкались вверх по склону
холма. В общей тишине вдруг раздался грубоватый голос:
- Ба! Да ему только волынки не хватает!
Слуги прибыли на место на несколько дней раньше хозяев, и поэтому к
приезду последних все в доме было готово. Великолепный обед заставил
позабыть обо всех тяготах, связанных с путешествием и привыканием к
необычному костюму.
В тот же день Мэкам, все еще при полном параде, вышел на прогулку по
Мэйнс-Крукен. Он шагал в одиночестве, так как по странному стечению
обстоятельств его жена и обе дочери мучились головной болью и, как ему
сказали, лежали в своих спальнях, приходя в себя после трудного переезда.
Старший сын, красивый юноша, еще раньше ушел из дому на разведку
окрестностей. Так что его было не дозваться. Второй сын, едва узнав от слуги
о том, что отец вызывает его с ним на прогулку, умудрился - случайно,
конечно, - упасть в бочку с водой и теперь сушился. Ему нужна была новая
одежда, а она была еще не распакована. На распаковку требовалось время, и
поэтому о прогулке не могло быть и речи.
Мистер Мэкам остался несколько не удовлетворенным прогулкой. Он никак
не мог встретить никого из своих новых соседей. И это вместе с тем, что все
окрестные дома, казалось, были полны народа. Да, он замечал людей. Но либо
они передвигались в полумраке своих домов, либо возникали на той же дороге,
по которой он шел, но только на приличном расстоянии.
Шагая по дороге, он, скосив взгляд по сторонам, то и дело ловил
встречные взоры из окон или из-за приотворенных дверей. Только
один-единственный разговор удалось ему провести за время этой прогулки, да и
то его никак нельзя было назвать приятным. Это был довольно странного вида
старик, от которого никто и никогда не слышал и одного произнесенного слова,
кроме молитв в церкви. Работой его было сидеть у окна почтового отделения с
восьми утра в ожидании корреспонденции, которая обычно поступала к часу дня.
Тогда он брал сумку с письмами и относил их в замок одного барона, стоявший
по соседству. Остальную часть дня он обычно проводил, сидя в самом
неприглядном уголке побережья, там, куда выбрасывают рыбью требуху и остатки
от наживок и где по вечерам пьянствуют местные молодцы.
Заметив Мэкама, Сафт Тамми, так звали старика, вскинул перед собой
руки, словно ему в глаза, обычно неподвижно остановленные на несколько футов
перед собой, брызнуло солнце. Одну руку он оставил у лица, наподобие
козырька, а другую вознес над головой. Поза у него была такая, словно он
собрался обличать Мэкама во всех смертных грехах. Хриплым голосом, на
шотландском диалекте, он стал выкрикивать остановившемуся Мэкаму:
- Суета, сует, говорит святой причетник! Все в этом мире суета и
тщеславие! Человек! Да будь предостережен! Узрите эти лилии, эти краски! Он
не работал тяжко и не ткал их, но даже Соломон во времена своей высшей славы
не был так наряжен! Человек! Человек! Твое тщеславие - зыбучий песок,
который пожирает все, что ни попадется к нему в лапы! Остерегайся тщеславия!
Остерегайся зыбучего песка, что ждет тебя! Он пожрет тебя! Посмотри на себя!
Узри свое тщеславие! Да встретиться тебе с самим собой и да узнать всю
пагубную силу тщеславия! Да познать тебе ее и да раскаяться! А песку - да