"Ирвинг Стоун. Происхождение (Роман-биография Чарлза Дарвина) " - читать интересную книгу автора

до этого одна жена равнозначна многим невзгодам...
Невзирая на столь желчную оценку, профессора считали весьма
"перспективным женихом, который каждый день буквально-таки нарасхват на
званых обедах". Чарлз, к стыду своему, так ни разу и не удосужился побывать
на его популярных у студентов лекциях по геологии: два с лишним года, до
девятнадцати лет, занимаясь на медицинском факультете Эдинбургского
университета, Дарвин исправно посещал лекции профессора геологии Роберта
Джеймсона. Они наводили на него такую скуку, что навсегда отбили всякую
охоту иметь дело с этим предметом. Профессор Седжвик был необыкновенно
тщеславен, но не мелочен, он дал понять Чарлзу, что не в обиде на него за
подобное невнимание к своей особе.
Свой геологический молоток Адам Седжвик величал "старым Тором" - в
честь нордического бога-громовержца. Он обращался с ним со всей возможной
нежностью, как с близким человеком. Генсло как-то заметил Чарлзу по этому
поводу:
- Если когда-нибудь Седжвик встретит молодую даму, к которой он будет
испытывать такие же чувства, как к молотку, держу пари - он на ней женится.
- Да, но, чтобы конкурировать с Альпами, дама эта должна быть, по
меньшей мере, на несколько голов выше всех других женщин, - сострил
Чарлз...
Доктор Дарвин еще не вернулся с вызовов, сестры Чарлза были заняты
переодеванием к обеду.
- Пока не все в сборе, у меня есть время похвастаться перед вами нашим
садом, - обратился Чарлз к гостю, как только тот спустился в гостиную. -
Это гордость здешних мест.
- Цветы для англичанина, - высокопарно изрек Седжвик, - все равно что
тюлений жир для эскимоса. Их красота согревает нас всю зиму.
Они прошли мимо домика садовника и конюшни - туда, где начинался
главный сад, заложенный доктором Дарвином и его покойной женой Сюзанной лет
тридцать тому назад. Кругом виднелись цветочные бордюры, а по стенам вился
издававший особый аромат позднего лета дикий виноград - цвета темной
ржавчины, желтый и малиновый. Клумбы почти все были засажены исключительно
одними анютиными глазками, но здесь же встречались островки с лобелиями,
жабреем и гвоздикой разных оттенков. Дальше рос четырехфутовый дельфиниум,
а за ним - высившиеся, подобно часовым, мальвы, достигавшие добрых пяти
футов. Отдельную территорию занимали розы, вьющиеся по шестам, кусты и
целке деревья.
- Похоже, что вы раздобыли превосходного садовника, - заметил Седжвик.
- Не мы. Джозеф сам нашел нас, когда отец был еще только занят
постройкой Маунта. Теперь нашим огородом занимается его сын. На рынке мы
покупаем совсем немного: приправы, мясо, молоко. Мать не позволяла отцу
держать коров, потому что их мычание по ночам казалось ей слишком грустным
и она не могла уснуть.
Огород был обнесен кирпичной стеной, вдоль которой шпалерами росли
персики, сливы и груши... Профессор и Чарлз шли мимо грядок картофеля,
моркови, бобов, репчатого лука и накрытой соломой клубники; сверху все это
защищалось от птиц сеткой. Дальше располагались грядки с капустой -
обычной, цветной и брюссельской (последнюю всегда собирали к рождеству,
хотя, как и молодая картошка, она бывала съедобной уже весной, правда лишь
на очень короткое время). Оба они с удовольствием осмотрели также грядки с