"Рекс Стаут. Пасхальный парад" - читать интересную книгу автора

на кнопку, чтобы сделать очередной снимок. Я предупредил Мурлыку, чтобы он
ничего не предпринимал, пока все камеры нацелены на миссис Байноу (а по
выходе из церкви это должно было случиться с неизбежностью), да и почетный
эскорт с двух сторон не позволил бы ему совершить свою гнусную выходку,
однако, судя по всему, мечты о второй сотне вскружили Мурлыке голову, и я
заметил, что он пробирается вперед, чтобы оказаться к своей жертве поближе.
Распознав в видоискателе его голову и руку, я увидел также руку мужчины,
идущего по левую сторону от миссис Байноу, - он пытался оттолкнуть Мурлыку.
Я тут же соскочил с ящиков и устремился вперед, намереваясь ухватить
незадачливого воришку за фалды и оттащить прочь, но Мурлыка уже успел
раствориться в толпе. Миссис Байноу выглядела расстроенной - даже закусила
губу, а ее спутники наперебой задавали ей вопросы. Она помотала головой,
что-то сказала мужу, и они продолжали идти в торжественной процессии.
Розовый побег красовался на прежнем месте.
Я оглянулся по сторонам и среди моря шляп и спин разглядел Мурлыку,
который, прижимаясь к рельсам ограждения, крался следом за четой Байноу.
Слабонервный охотник преследовал столь вожделенную добычу. С моей стороны
было бы верхом неосторожности попытаться вправить ему мозги при свидетелях,
если бы у меня еще и было, что ему сказать, да и в любом случае мы
условились, что злодействует Мурлыка строго в одиночку. Однако выступать
безучастным наблюдателем мне не возбранялось, и я засеменил следом за
процессией, держась примерно в восьми рядах шляп позади Мурлыки и рядах в
пятнадцати позади преследуемого им трио.
Никто, похоже, никуда не спешил. Пятая авеню, сами понимаете, была
закрыта для транспорта, но один из лимузинов Байноу наверняка поджидал нашу
троицу да Мэдисон-авеню, так что времени у Мурлыки оставалось в обрез. На
перекрестке с Пятьдесят четвертой улицей процессия стала пересекать Пятую
авеню и продвигалась довольно медленно, поскольку участники парада шли здесь
только по трое в ряду. К тому времени, как чета Байноу и их спутник достигли
противоположного тротуара, Мурлыка уже подобрался к ним футов на
восемь-десять; я же предусмотрительно держался чуть поодаль.
Это случилось, когда они прошагали уже ярдов пятьдесят по Пятьдесят
четвертой улице - примерно на полпути до Мэдисон-авеню. Толчея уже чуть
поослабла, но народу все равно было - яблоку упасть негде. Мурлыка уже
наседал им на пятки, да и я не слишком отставал, как вдруг миссис Байноу
резко остановилась, схватила мужа за руку и сдавленным голосом сказала: "Я
больше не могу! Я не хотела... здесь, на улице... Я не могу дышать! Мил,
ты..." Потом отпустила его руку, выпрямилась, напряглась, содрогнулась и
рухнула, как подкошенная. Спутники успели подхватить ее, но миссис Байноу
забилась в конвульсиях и, вырвавшись из их рук, упала на тротуар.
И тут из кольца обступивших ее людей вылетел Мурлыка, сорвал с ее груди
орхидею и, опрометью метнувшись обратно, бросился бежать в сторону
Мэдисон-авеню.
Мне оставалось только одно, и я это сделал. Устремился следом за
Мурлыкой. Во-первых, взбреди кому-нибудь в голову начать преследовать
Мурлыку, при виде уже начавшейся погони этот доброволец мог бы отказаться от
своей затеи. Во-вторых, я просто воспользовался благоприятным предлогом,
чтобы улизнуть. Хотя я уже не пролетаю стометровку за 10,7 секунды, бегаю я
до сих пор прилично. Но и Мурлыка мчался, как перепуганный заяц, не чуя под
собой ног. Когда он добежал до Мэдисон-авеню, я отставал шагов на десять.