"Братья Стругацкие. Жук в муравейнике" - читать интересную книгу автора

Я разозлился.
- Ничего этого я узнать не мог, - сказал я. - Она была в истерике, а
когда пришла в себя, перед ней сидел идиот-журналист со шкурой толщиной в
дюйм...
Он прервал меня.
- Тебе придется встретиться с ней еще раз.
- Тогда разрешите мне изменить легенду!
- Что ты предлагаешь?
- Например, так. Я из КОМКОНа. На некоей планете произошло несчастье.
Лев Абалкин - свидетель. Но несчастье это его так потрясло, что он бежал
на Землю и теперь никого не хочет видеть... Психически надломлен, почти
болен. Мы ищем его, чтобы узнать, что там произошло...
Экселенц молчал, предложение мое ему явно не нравилось. Некоторое
время я смотрел на его недовольную веснушчатую лысину, заслонившую экран,
а затем, сдерживаясь, заговорил снова:
- Поймите, Экселенц, теперь нельзя уже больше врать, как раньше. Она
уже успела сообразить, что я появился у нее не случайно. Я ее разубедил,
кажется, но если я снова появлюсь в том же амплуа, это же будет явный
вызов здравому смыслу! Либо она поверила, что я - журналист, и тогда ей не
о чем со мной говорить, она просто пошлет к черту толстокожего идиота.
Либо она не поверила, и тогда пошлет тем более. Я бы послал, например. А
вот если я - представитель КОМКОНа, тогда я имею право спрашивать, и уж я
постараюсь спросить так, чтобы она ответила.
По-моему, все это звучало достаточно логично. Во всяком случае,
никакого другого пути я придумать сейчас не мог. И во всяком случае, в
роли идиота-журналиста я к ней больше не пойду. В конце концов, Экселенцу
виднее, что более важно: найти человека или сохранить тайну розыска.
Он спросил, не поднимая головы:
- Зачем тебе понадобилось утром заходить в Музей?
Я удивился.
- То есть как - зачем? Чтобы поговорить с Глумовой...
Он медленно поднял голову, и я увидел его глаза. Зрачки у него были
во всю радужку. Я даже отпрянул. Было несомненно, что я сказал нечто
ужасное. Я залепетал, как школьник:
- Но ведь она же там работает... Где же мне было с ней разговаривать?
Дома я ее не застал...
- Глумова работает в Музее Внеземных Культур? - отчетливо выговаривая
слова, спросил он.
- Ну да, а что случилось?
- В спецсекторе объектов невыясненного назначения... - тихо
проговорил он. То ли спросил, то ли сообщил. У меня холод продрал по
хребту, когда я увидел, как левый угол его тонкогубого рта пополз влево и
вниз.
- Да, - сказал я шепотом.
Я уже снова не видел его глаз. Снова весь экран заслонила блестящая
лысина.
- Экселенц...
- Помолчи! - гаркнул он. И мы оба надолго замолчали.
- Так, - сказал он наконец обычным голосом. - Отправляйся домой. Сиди
дома и никуда не выходи. Ты можешь понадобиться мне в любую минуту. Но