"Братья Стругацкие. Трудно быть богом (цикл 22 век 4/6)" - читать интересную книгу автора

книгами. Я ждал еще два дня, затем связался с доном Гугом, и дон Гуг
сообщил, что проводил Будаха до самой границы и что Будаха сопровождает
некий благородный дон, которому можно доверять, потому что он вдребезги
проигрался в карты и продался дону Гугу телом и душой. Следовательно,
Будах исчез где-то здесь, в Арканаре. Вот и все, что мне известно.
- Не много же вы знаете, - сказал дон Кондор.
- Не в Будахе дело, - возразил Румата. - Если он жив, я его найду и
вытащу. Это я умею. Не об этом я хотел с вами говорить. Я хочу еще и еще
раз обратить ваше внимание на то, что положение в Арканаре выходит за
пределы базисной теории... - На лице дона Кондора появилось кислое
выражение. - Нет уж, вы меня выслушайте, - твердо сказал Румата. - Я
чувствую, что по радио я с вами никогда не объяснюсь. А в Арканаре все
переменилось! Возник какой-то новый, систематически действующий фактор. И
выглядит это так, будто дон Рэба сознательно натравливает на ученых всю
серость в королевстве. Все, что хоть ненамного поднимается над средним
серым уровнем, оказывается под угрозой. Вы слушайте, дон Кондор, это не
эмоции, это факты! Если ты умен, образован, сомневаешься, говоришь
непривычное - просто не пьешь вина наконец! - ты под угрозой. Любой
лавочник вправе затравить тебя хоть насмерть. Сотни и тысячи людей
объявлены вне закона. Их ловят штурмовики и развешивают вдоль дорог.
Голых, вверх ногами... Вчера на моей улице забили сапогами старика,
узнали, что он грамотный. Топтали, говорят, два часа, тупые, с потными
звериными мордами... - Румата сдержался и закончил спокойно: - Одним
словом, в Арканаре скоро не останется ни одного грамотного. Как в Области
Святого Ордена после Барканской резни.
Дон Кондор пристально смотрел на него, поджав губы.
- Ты мне не нравишься, Антон, - сказал он по-русски.
- Мне тоже многое не нравится, Александр Васильевич, - сказал Румата.
- Мне не нравится, что мы связали себя по рукам и ногам самой постановкой
проблемы. Мне не нравится, что она называется Проблемой Бескровного
Воздействия. Потому что в моих условиях это научно обоснованное
бездействие... Я знаю все ваши возражения! И я знаю теорию. Но здесь нет
никаких теорий, здесь типично фашистская практика, здесь звери ежеминутно
убивают людей! Здесь все бесполезно. Знаний не хватает, а золото теряет
цену, потому что опаздывает.
- Антон, - сказал дон Кондор. - Не горячись. Я верю, что положение в
Арканаре совершенно исключительное, но я убежден, что у тебя нет ни одного
конструктивного предложения.
- Да, - согласился Румата, - конструктивных предложений у меня нет.
Но мне очень трудно держать себя в руках.
- Антон, - сказал дон Кондор. - Нас здесь двести пятьдесят на всей
планете. Все держат себя в руках, и всем это очень трудно. Самые опытные
живут здесь уже двадцать два года. Они прилетели сюда всего-навсего как
наблюдатели. Им было запрещено вообще что бы ни было предпринимать.
Представь себе это на минуту: запрещено вообще. Они бы не имели права даже
спасти Будаха. Даже если бы Будаха топтали ногами у них на глазах.
- Не надо говорить со мной, как с ребенком, - сказал Румата.
- Вы нетерпеливы, как ребенок, - объявил дон Кондор. - А надо быть
очень терпеливым.
Румата горестно усмехнулся.