"Братья Стругацкие. Трудно быть богом (цикл 22 век 4/6)" - читать интересную книгу автора

Мне объяснили, что правда - это то, что сейчас во благо королю... Все
остальное ложь и преступление. Всю жизнь я писал ложь... И только сейчас я
пишу правду...
Он вдруг встал и громко нараспев выкрикнул:

Велик и славен, словно вечность,
Король, чье имя - Благородство!
И отступила бесконечность,
И уступило первородство!

Король перестал жевать и тупо уставился на него. Гости втянули головы
в плечи. Только дон Рэба улыбнулся и несколько раз беззвучно хлопнул в
ладоши. Король выплюнул на скатерть кости и сказал:
- Бесконечность?.. Верно. Правильно, уступила... Хвалю. Можешь
кушать.
Чавканье и разговоры возобновились. Гур сел.
- Легко и сладостно говорить правду в лицо королю, - сипло проговорил
он.
Румата промолчал.
- Я передам вам экземпляр вашей книги, отец Гур, - сказал он. - Но с
одним условием. Вы немедленно начнете писать следующую книгу.
- Нет, - сказал Гур. - Поздно. Пусть Киун пишет. Я отравлен. И вообще
все это меня больше не интересует. Сейчас я хочу только одного научиться
пить. И не могу... Болит желудок...
Еще одно поражение, подумал Румата. Опоздал.
- Послушайте, Рэба, - сказал вдруг король. - А где же лекарь? Вы
обещали мне лекаря после обеда.
- Он здесь, ваше величество, - сказал дон Рэба. - Велите позвать?
- Велю? Еще бы! Если бы у вас так болело колено, вы бы визжали, как
свинья!.. Давайте его сюда немедленно!
Румата откинулся на спинку кресла и приготовился смотреть. Дон Рэба
поднял над головой и щелкнул пальцами. Дверь отворилась, и в залу,
непрерывно кланяясь, вошел сгорбленный пожилой человек в долгополой
мантии, украшенной изображениями серебряных пауков, звезд и змей. Под
мышкой он держал плоскую продолговатую сумку. Румата был озадачен: он
представлял себе Будаха совсем не таким. Не могло быть у мудреца и
гуманиста, автора всеобъемлющего "Трактата о ядах" таких бегающих
выцветших глазок, трясущихся от страха губ, жалкой, заискивающей улыбки.
Но он вспомнил Гура Сочинителя. Вероятно, следствие над подозреваемым
ируканским шпионом стоило литературной беседы в кабинете дона Рэбы. Взять
Рэбу за ухо, подумал он сладостно. Притащить его в застенок. Сказать
палачам: "Вот ируканский шпион, переодевшийся нашим славным министром,
король велел выпытать у него, где настоящий министр, делайте свое дело, и
горе вам, если он умрет раньше, чем через неделю..." Он даже прикрылся
рукой, чтобы никто не видел его лица. Что за страшная штука ненависть...
- Ну-ка, ну-ка, пойди сюда, лекарь, - сказал король. - Экий ты,
братец, мозгляк. А ну-ка приседай, приседай, говорят тебе!
Несчастный Будах начал приседать. Лицо его исказилось от ужаса.
- Еще, еще, - гнусавил король. - Еще разок! Еще! Коленки не болят,
вылечил-таки свои коленки. А покажи зубы! Та-ак, ничего зубы. Мне бы