"Мэри Стюарт. Дерево, увитое плющом (Девичий виноград)" - читать интересную книгу автора

Недавняя встреча у римской Стены еще не выветрилась из памяти. Я
понимала, что судьба в лице этой женщины преподносит продолжение той
истории, и заранее устала. Хотя я никогда не видела ее раньше, в ней было
что-то слабо знакомое. И еще она, неизвестно почему, действовала на нервы.

В общем-то, ничто в ее внешности не могло бы кого-то насторожить.
Возраст - от тридцати пяти до сорока. Хорошего качества, но безвкусная
одежда, минимум косметики - пудра и немного помады. Это слабо оживляло
скучные, тяжелые черты. Общее впечатление занудства усугубляли коричневые и
желтые оттенки цветовой гаммы, которую она предпочитала. Из-под слегка
старомодной шляпы выбился пучок темных волос. Густые брови хорошей формы
выглядели неаккуратно над некрасиво расположенными глазами. Внешние уголки
карих глаз и рта немного опускались вниз, создавая тяжелое,
неудовлетворенное выражение. Возникало странное впечатление, что если
чуть-чуть изменить эту женщину, она была бы xоpoшенькой. Черты ее лица будто
тщательно прорисовал хороший художник, а потом ему неожиданно надоело
собственное творение и он размазал его рукой. Все как бы не в фокусе. Как
плохая копия известного портрета, плохая фотография хорошего рисунка.

Как я ни пыталась выразить ощущения словами, они ускользали. Все-таки я
никогда ее не видела. А если бы и увидела, то вряд ли заметила бы. На женщин
такого типа обычно второй раз не смотрят, с первого раза понимая, что все
положительные качества, составляющие очарование, здесь отсутствуют.
Очарование предполагает живость и сверкание, какое-то движение в сторону
всего живого. Эта женщина просто сидела, тяжелая и неподвижная, а жизнь
текла мимо.

Вот только настойчивый взгляд светло-карих глаз...

Она покинула кафе, не сказав ни слова, и я забыла о ней, мысленно пожав
плечами. Но на следующий день, во вторник, она вернулась. И на следующий, и
все так же смотрела из-под полей коричневой шляпы, пока, в конце концов,
совершенно замученная, я не направилась к ее столу, чтобы выяснить, в чем
дело.

Она смотрела, как я иду, не шевелясь. Но тяжелое лицо неожиданно
оживилось, осветило простые черты...

И я поняла, что меня смущает. Она оказалась бледной копией потрясающе
красивого лица, коричнево-белым отпечатком восхитительного цветного Коннора
Винслоу. Он говорил про полусестру, которая ведет хозяйство, про то, что с
Лизой не нужна жена... Она, должно быть, лет на шесть его старше. Цвет волос
и глаз, вероятно, получила от отца-ирландца. Никакой красоты, которую кровь
Винслоу дала Коннору, но сходство, бледный отблеск его живого очарования,
присутствовало, несомненно.

Я, не останавливаясь, прошла мимо ее стола через вертящуюся дверь на
кухню кафе и немедленно уволилась.

И вот теперь, в тот же самый вечер, она оказалась у двери. Больше