"Теодор Старджон. Барьер Луаны" - читать интересную книгу автора

***

Мне снилось, что я гуляю по лугу и вдыхаю сладкий аромат молодых
подснежников; а потом они вдруг стали выше, или это я уменьшился. В общем,
я увидел, что у них вместо стеблей - уравнения. Я принялся читать их, но
они стали извиваться и хватать меня за ноги. Я рухнул, застонал и
ухватился за край койки. Я уже не спал. Тогда я повернулся на спину и
открыл глаза. Голова казалась ясной, но сам я чувствовал себя, как будто
сплю летаргическим сном. И мне чудилось, что я все еще слышу запах
подснежников.
А потом я услышал, как кто-то хнычет. Звук доносился издалека. Он
казался странно назойливым. И лампочки выглядели необычно. Они как будто
слегка мерцали, но, если посмотреть на них прямо, все было как всегда. Мне
это не нравилось. Начинала кружиться голова.
Я поднялся и выглянул в коридор. Вроде бы никого. Но совсем рядом со
мной тонкий голос произнес:
- Вирджиния у вас?
Я отпрыгнул. Конечно, это обезьяна. Он уже засовывал голову в мою
каюту.
- Какого черта! - содрогаясь от отвращения, крикнул я в ответ, но,
едва я отвернулся, он засунулся-таки в каюту.
Я прошел в кают-компанию, включил чайник и приготовил себе кофе,
когда вода вскипела. Откуда-то из коридора послышался тоскливый шепот, а
затем негодующий голос Поттера:
- Здесь? Тебе что, непонятно, что мне нравятся женщины?
Через минуту он уже вошел в кают-компанию, волоча ноги, и тоже налил
себе кофе.
- Палмер, сколько времени? Я пожал плечами, взглянул на часы, но
ничего не понял.
- Господи, - сказал Поттер, громко шмыгая носом. - Я какой-то
развинченный. У меня звенит в ушах. И перед глазами все пляшет.
Я внимательно посмотрел на него, желая запомнить, какое может быть
выражение лица у человека, который все явления природы охотно приписывает
своей особе.
- Все пляшет перед глазами не у тебя, а у нас. И в ушах у нас шумит.
Я назвал бы это подвыванием. Поттер заметно повеселел.
- Значит, ты тоже слышишь. Что же все-таки происходит?
Я глотнул кофе и опять глянул на часы.
- А что с часами?
Поттер искривил шею, чтобы посмотреть.
- Этого не может быть. Не может быть. Вошел умытый и сияющий Донато.
- Доброе утро, Палмер, доброе утро, Поттер. Знаете, я гадал, кто из
нас первым нарушит обет целомудрия, а теперь я знаю наверняка.
Он кивнул назад и закашлялся. Мы глянули ему за спину. Обезьяна
переминался с ноги на ногу возле каюты Ингленда.
- Не твое это дело, Дон, - сказал я.
- Да-да, конечно, - дружелюбно согласился он. - Ты совершенно прав,
дружище.
Едва он договорил, как дверь Ингленда распахнулась, ракетчик увидел