"Теодор Старджон. Когда ты улыбаешься..." - читать интересную книгу автора

потирает свою ключицу. - Итак, мы начали с чуда. Куда направимся дальше?
Как ты думаешь?
Он хмыкнул.
- Не знаю.
- Раньше о тебе кто-нибудь говорил такое, а?
- Нет.
- Ну ладно. - Я выставил указательный палец, но не тронул его, потому
что он был к этому готов.
В огромном зеркале за спиной Генри я снова увидел ту женщину. Она
рыдала. Это, надо сказать, вообще было ее любимым занятием.
- Почему я об этом говорю, Генри? - сказал я. - Ради твоей же пользы.
Ты ходишь по этой земле и всем рассказываешь, что ничего не сделал. А ведь
ты - уникум. Ну что, тебе лучше?
В ответ он пожал плечами.
- Нет... Просто я не думал об этом. Наверное, да. - Он взглянул на
меня, пытаясь понять, чего я жду.
- Ладно. Это уже хорошо. Это облегчает мне задачу, потому что я
намерен продолжить свой опыт. Так кто ты. Генри?
- Ну, ты сказал, что я... уникум. Чудо. Я стукнул кулаком по столу,
да так, что все подпрыгнули, даже плачущая девушка, отраженная в зеркале. А
больше всех Генри.
- Не-е-е-т! Я скажу тебе, кто ты. Ты - бесцветность, ты зануда, ты
ничтожество! -Я неожиданно наклонился к нему, а он шарахнулся, как змея от
соли, - Думаешь, это парадокс? Полагаешь, я сам себе противоречу?
- Не знаю, - губы его задрожали, но он через силу улыбнулся.
- Выпей, - я снова поднял бокал. - За паза, голубые и карие, за
огонь, пылающий в них, не за тот, на котором варево, а за тот, что сжигает
двоих.
- Нет, спасибо, - сказал Генри. Я осушил свой бокал.
- А теперь объясню, почему, называя тебя чудом и в то же время
ничтожеством, я не считаю это парадоксом. - Понюхав его бокал, я поставил
его на стол. - Ты начинал именно так, как я уже сообщил: ты был уникален,
необычен и так далее. Но сам-то ты считал, что родился голым и беззащитным.
И потому все время что-то приобретал - способность говорить, читать,
писать. Ты приобрел какое-то образование, работу в магазине. Ты получил
право голоса и этот... извини меня... костюмчик. И какими бы скромными ни
были твои достижения, ты приобрел намного больше, чем имел, когда родился.
Впрочем, пожалуй нет, с тех пор ты все время теряешь... Какого черта ты все
время смотришь в ту сторону?
- Эта девушка плачет. Но я тебя слушаю.
- Да, слушай, я говорю все это для твоей же пользы. А она пускай
плачет: в конце концов поймет, что слезами горю не поможешь. И перестанет.
- А почему она плачет, ты знаешь? Еще бы я не знал! Но сказал только:
- Пустое... На чем я остановился?
- Я все время теряю, с самого рождения, - послушно напомнил Генри.
- Именно. Ты растерял свой потенциал. Ты начал, имея способность
делать все что угодно, а сейчас не можешь ни черта. Вот я, например, - я
начал с того, что почти ничего не умел, а теперь могу почти все.
- Удивительно, - сказал Генри с чувством.
- Ты все еще не понял, - продолжал я. - Поясняю. В наше время одни в