"Анатолий Сухотин. Парадоксы науки (Серия "Эврика")." - читать интересную книгу автора

ответов состояния ожидать не приходится. Оно не удовлетворило бы прежде
всего ни саму науку, ни ее ученых. Если позволено будет провести аналогии,
мы обратились бы к одному жизненному наблюдению. Поэт Е. Винокуров пишет,
как он был молод и беспечен и как, осознавая свои недостатки, боролся с
собой, сопротивлялся и, "напрягаясь от судорог, жил". Наконец, он,
казалось бы, преодолел несовершенства, исправился и обрел покой. Но вот
теперь поэт вдруг ощутил, что от него что-то безвозвратно ушло.
Стихотворение заканчивается характерным признанием:


Стал я словно бы патока сладок,
Стал я как-то уж слишком умен...,
...Мне б вернуть хоть один недостаток
Из далеких и старых времен!


Но если парадоксы оказывают столь решительное влияние на рост науки, то
это должно стать основой методологических советов.
В свое время еще Гегель настойчиво призывал оставить излишнее
"нежничанье" ("Zartlichkeit") с вещами.
И тогда, справедливо считал он, наше видение мира станет более острым,
необычным, а анализ беспощадным.
К парадоксам следует воспитывать в себе особые симпатии. Ведь в них
обнажаются "горячие точки" науки, пункты ее наиболее вероятных продвижений
вперед. Фактически исследователю предлагается не просто быть внимательнее
к противоречиям, не проходить мимо и т. п. Этого недостаточно. Следует
выискивать и обнажать их.
Характерно, что один из любимых девизов К. Маркса, которым он
руководствовался в нучных исследованиях, было изречение: "Вот Родос, здесь
прыгай!"
("Hie Rhodus, hie salta"). Его происхождение интересно. Некий любитель
прихвастнуть рассказывал о своих необыкновенных прыжках на острове Родос.
Притом он уверял, будто имеются свидетели этих его подвигов.
Тогда кто-то из слушателей, прервав поток красноречия, заявил: "Вот
Родос, здесь прыгай". То есть зачем свидетели? Покажи нам свое искусство
здесь, сейчас.
Смысл изречения в том, что оно призывает ученого не бояться вступить в
область, полную противоречий, идти навстречу трудностям.
Есть еще одна сторона вопроса. Всякая научная теория представляет
завершение цикла усилий, которые она венчает. Вместе с тем стоящая теория
обязана наметить и вехи дальнейшему развитию науки, поставить новые
проблемы. Это предполагает критическое отношение ученого к тому, что им
создано. То есть он должен не только скрывать слабые места, а, напротив,
обнажать их, поскольку ему они известны лучше, чем кому-либо.
Другое дело, что не каждый на этот шаг пойдет. Но таких ученых мы знаем.
В конце XIX века выдающийся русский естествоиспытатель И. Мечников
создает знаменитую теорию фагоцитоза, за разработку которой ему была
присуждена в 1908 году Нобелевская премия. Речь идет о способности клеток
животных организмов захватывать плотные частицы и затем, если они
органического происхождения, перерабатывать, переваривать их. "Фагос" и