"Шамиль Султанов, Камиль Султанов. Омар Хайям (Жизнь замечательных людей - 783) " - читать интересную книгу автора

Жуковского и Ф. Розена. Фуруги берег только те источники, которые датируются
ранее конца XIV века, то есть до Хафиза Ширази, умершего, как принято
считать, в 1389 году. Проанализировав путем проверок, сопоставлений сотни
четверостиший, он отобрал 66. Мог ли Хайям, проживший 83 года, оставить
после себя всего шесть с небольшим десятков рубаи? К 66 отобранным
четверостишиям Фуруги прибавил еще 112, близких по духу и стилю, и составил
сборник из 178 четверостиший. Но если с первыми 66 рубаи можно согласиться и
принять их за подлинно хайямовские, то, что касается второй части отобранных
ученым четверостиший, они вызывают сомнения. Дело в том, что при отборе
Фуруги руководствовался собственным литературным вкусом и интуицией. Это
неизбежно должно было привести к субъективизму в оценках. Но тем не менее
специалисты считают, что от этого метода исследования не следует
отмахиваться. Дело в том, что традиционное воспитание литераторов и
литературоведов в Иране, как и во многих других странах Востока, включает в
себя заучивание наизусть с детства огромного количества стихов. Образованный
поэт или филолог порой знает на память не менее 25 тысяч бейтов (двустиший).
Такой запас информации дает возможность выносить интуитивное, но порой
действительно верное суждение об авторской принадлежности того или иного
текста. Однако понятно, что безусловно гарантировать достоверность
полученных результатов этот метод не может.
В последнее время появились мнения о том, что существует серьезное
препятствие, мешающее установить подлинность хайямовских текстов. Несколько
пессимистическое утверждение основывается на следующих фактах. Одна из
вспомогательных дисциплин современного литературоведения - текстология -
широко использует для атрибуции текстов сравнительные и статистические
методы. С этой целью составляются специальные словники сравнительных
текстов, частотные словари, устанавливается процентное содержание в текстах
ключевых слов, словосочетаний, образных выражений. Но все это при достаточно
большом объеме как подлинного текста, так и текста, вызывающего сомнения.
Для установления авторства приписываемых Хайяму рубаи этот метод применить
нельзя, так как объем четверостишия слишком мал, чтобы проводить
статистические подсчеты и сопоставления.
А может быть, Хайям и в самом деле не писал рубаи? Ведь так и не
обнаружен свод четверостиший, который был бы написан его рукой. Вопрос не
оригинален. Однако уже то, что "на страже интересов" Хайяма стоят
многочисленные древние источники, отвергает все сомнения на этот счет.
Другое дело, что, может быть, поэт не записывал рубаи и не систематизировал
их. В этой связи хотелось бы привести суждение известного советского
востоковеда, члена-корреспондента АН СССР Е.Э. Бертельса: "Внимательный
читатель (Хайяма. - Авт. ) не может не заметить, что среди рубаи
значительное число трактует одну и ту же тему. Мы находим как бы "пучки"
четверостиший, очень близких по содержанию и различающихся лишь мелкими
деталями. Нам кажется, что одна гипотеза могла бы легко объяснить эту
особенность четверостиший Хайяма. Известно, в какой трудной обстановке
протекала вся его деятельность. Если даже "спокойные" историки писали о его
стихах, что это "ядовитые змеи, жалящие шариат", то понятно, какой опасности
он подвергался со стороны фанатичных богословов. Хайям, конечно, не мог и
помышлять о собирании и распространении своих стихов... Возможно, что он
писал их на клочках, обрывках бумаги, и, когда у него собиралась небольшая
группа ученых, его единомышленников, Хайям в беседе за кубком вина читал им