"Гаетан Суси. Лоскутный мандарин (Радости и тайны разрушения Часть первая)" - читать интересную книгу автора

длинные, изящные, нервные, сильные, как скрипки.
- Что вы на руки мне смотрите? - смутившись, спросил Ксавье и спрятал
руки за спину.
- Я смотрю на них и думаю, что они такие красивые, что в коробке твоей
никак не может лежать дохлая крыса.
- Что-то я здесь связи не улавливаю.
Некоторое время она стояла в молчании. Потом заправила за миниатюрное
ушко выбившуюся прядь волос.
- Пойми, Ксавье, тебе надо отдохнуть. Не можешь же ты спать
вместе с этой коробкой. Я только хочу ее куда-нибудь поставить.
Здесь, в комнате. Тут, где ты живешь. Я даже открывать ее не буду.
Ксавье обдумал ее слова, потом встал и положил коробку на стол (который
на самом деле был откидной полкой). После этого вернулся к кровати и снова
лег на нее, вытянув руки вдоль тела. Озноб прошел, его легкие и горло как
будто были набиты тлеющими угольками. Он извинился перед Пегги. Заверил ее в
том, что такие внезапные приступы, при которых резко поднимается
температура, случаются у него довольно часто. Волноваться по этому поводу
нет никаких причин. Во время этих приступов он иногда говорит или делает
нечто такое, что совсем на него не похоже. Он попросил у нее прощения, если
позволил себе грубость.
- Нет, нет, Ксавье, милый мой, ты совсем не был со мной груб.
Она присела на краешек постели. Пальцы ее перебирали гладкие волосы
паренька. Она ласково дула на его виски в испарине, чтоб их охладить, как,
бывает, дуют на шерсть кошки. Она шепотом спросила Ксавье, почему бы ему не
сходить к врачу. Он даже подскочил на кровати и уселся на ней, готовый
сбежать. Она его успокоила, снова мягко уложила в постель. Она же совсем не
хотела, чтоб он шел туда прямо теперь, посреди ночи, может быть, как-нибудь
на днях... У нее есть один знакомый доктор, прекрасный специалист, преданный
своему делу, честный, Ксавье даже идти к нему не надо будет, врач сам сюда
придет его посмотреть. Подручный повернулся лицом к окну. Он пытался
представить себе всю меру собственного падения, если в его каморку
как-нибудь поутру насильно привели бы врача, когда сам он лежал бы в
постели. А еще он подумал о том, хватит ли ему времени, чтобы добежать до
окна и прыгнуть вниз... Ксавье сказал Пегги:
- Я сам пойду к врачу, - хоть делать этого вовсе не собирался.
Она продолжала смотреть на него своим взглядом лани. Ксавье тем
временем размышлял о том, было ли ее лицо таким белым, потому что волосы у
нее такие темные, или наоборот.
- А теперь ты мне доставишь большое удовольствие, если сомкнешь на ночь
веки.
Ксавье вяло покачал головой.
- Я еще не хочу спать, мне сначала надо кое-что сделать.
Он повторял это снова и снова:
- Я не хочу спать, не хочу спать, - но слова его становились все тише и
тише, пока он не погрузился в благостное забытье.
Пегги на цыпочках пошла к выходу. Когда она уже собиралась затворить за
собой дверь, взгляд ее упал на ларец, и ей стало жутко интересно, что же в
нем могло быть. Не из праздного любопытства, а из-за того, что Ксавье, как
ей показалось, придавал ларцу очень большое значение, а еще потому, что она
была достаточно привязана к парнишке и интересовалась всем, что имело к нему