"Мартин Сутер. Small World (Роман) " - читать интересную книгу автора

почтового ящика на углу. Не откладывай на завтра то...
Конрад ничего не заметил. За пивом он все размышлял о письме и пришел
наконец к выводу, что ничего жалостливого в нем нет и что оно по-своему
патетично.
Почтальон давно вынул все письма из ящика, когда Конрад решил не
препятствовать Барбаре и позволить ей отправить письмо.
Эльвира Зенн сидела на "Выделе" в своей "утренней" комнате и завтракала.
День еще только нарождался, и матерчатые шторы, ласково затенявшие яркие лучи и
придававшие им переливчатый молочный оттенок, были еще наполовину приспущены.
Госпожа Зенн пила свежевыжатый апельсиновый сок и предпринимала мучительную
попытку забыть письмо, лежавшее поверх стопки поступившей сегодня
корреспонденции.
Она допила сок. То, что письмо было наглое, занимало ее недолго. Это ведь
была не первая наглость, которую позволил себе Конрад Ланг. Ее обеспокоили
детальность и точность его воспоминаний. Садовника действительно звали Бухли, и
- что гораздо хуже - он умер, когда Кони еще шести не исполнилось. Томи на самом
деле всегда упорствовал и требовал голубой шар, а Кони, который тоже отдавал
предпочтение голубому, всегда безропотно довольствовался красным. Но больше
всего ее смущали пятна на белом льняном платье. Когда она играла с Анной, Томи и
Кони в крокет, платья уже не было. Она выбросила его, потому что оно и вправду
оказалось все в темно-вишневых пятнах. Но не Томи забрызгал его. Мысль о том,
что память этого старого алкоголика способна удерживать так много, внушала ей
страх.
В жизни Эльвиры Зенн было мало такого, в чем она раскаивалась. Но вот что
она тогда, в то теплое воскресенье в мае 1943 года, не заплатила хуторянину
отступного и не отправила с ним Конрада назад в Эмментальскую долину, - этого
она не могла себе простить по сей день.
Первый весенний день. Они отобедали на воздухе. Уже расцвели самые ранние
рододендроны. Она сидела с Томасом под полосатой маркизой на большой солнечной
террасе, выходившей в парк, и пила кофе, что в то военное время даже Эльвира
Зенн не могла позволить себе ежедневно. Молоденькая служанка доложила о визите -
пришел мужчина с мальчиком, говорит, что он друг и что для вас это сюрприз.
Эльвиру разобрало любопытство, и она разрешила впустить их.
Пока они шли, приближаясь к террасе, она рассматривала их обоих.
Деревенский мужик с мальчиком, в руках у того маленький сундучок. Вдруг Томас
сорвался с места и бросился им навстречу. И тогда она почувствовала, что
совершила ошибку.
- Кони! Кони! - кричал Томас.
Мальчик ответил:
- Привет, Томи.
Эльвира не знала, что Конрад находился в Швейцарии. Последний раз она
видела его пять лет назад в Дувре, перед самым началом войны, в тот день, когда
она с Томасом возвращалась назад, а Анна с Конрадом оставалась в Лондоне, из-за
своего немецкого дипломата. Какое-то время они еще переписывались, из Лондона
пришло свадебное объявление, вырезанное из газеты, из Парижа открытка. После
этого больше ничего.
И вот теперь этот крестьянин стоял перед ней и рассказывал на своем
немыслимом диалекте, который она понимала с трудом, что Анна вскоре после нее
тоже приехала в Швейцарию с Конрадом и оставила его, тогда шестилетнего, у него
на хуторе. Каждый месяц из швейцарского банка приходило сто пятьдесят франков, а