"Феликс Светов "Отверзи ми двери" (Роман, 1927)" - читать интересную книгу автора

все как-то засветилось в нем, вся путаница и пустота его жизни смыслом
наполнилась, каждый из его шагов был не случаен - он знал теперь это! - и
падения свои постыдные увидел, отчаяние - все шло сюда, вот что он понял:
иначе и быть не могло.
Лев Ильич обернулся назад, глаза его сразу уперлись в конторку, за ней
старуха... Он все теперь здесь видел!.. Он вытащил деньги, свечки зажал в
кулаке, и не заметил, как оказался подле Спасителя, огонек затеплился в
его руке, еще бабка подошла, свечку поставила. Он снова обернулся - на
него из глубины темной доски Божья Матерь глядела - он поставил вторую
свечку.
"Благослови душе моя Господа, и вся внутренняя имя святое Его! - Услышал
он тот же голос где-то рядом с собой, оглянулся, но чтеца не разглядел, -
Благослови душе моя Господа, и не забывай всех воздаяний Его!.."
"Не забывай всех воздаяний Его..." - повторил Лев Ильич про себя
ошеломившие его слова, отвлекся, пропустил что-то и снова услышал:
"...Человек, яко трава дние его, яко цвет сельный, тако отцветет: яко дух
пройде в нем, и не будет, и не познает к тому места своего. Милость же
Господня от века и до века на боящихся Его, и правда Его на сынех сынов,
хранящих завет Его, и помнящих заповеди Его, творити я..."
- Да ты не мучайся, - старушка рядом со Львом Ильичем глянула на него
из-под платка, - вон, извелся весь. Ты перекрестись - легче станет.
Как же, подумал Лев Ильич, я и некрещеный совсем... А пальцы сами
сложились, он себя крестом осенил, низко поклонился, ощутил рукой
прохладный камень.
- Ну вот, - упорно смотрела на него старушка, - полегчало?
Лев Ильич не мог ответить.
- Ты поплачь, поплачь, батюшка - еще полегчает...
"Как нянька моя..." - с умилением думал Лев Ильич. Он пошел к выходу, а
там, в дверях обернулся и снова перекрестился.
Снег перестал, огни зажглись, он шел переулками и ничего не видел вокруг.
Он вспомнил, вспомнил, что мучило его и никак не давалось, вспомнил в тот
самый момент, когда с темной доски выступила, глянула на него Матерь
Божия. Он болел тогда, совсем был маленький, лежал в кроватке с сеткой, и
проснулся раз ночью - от чего и не знал. Тишина такая стояла, одеяло
отбросил - жарко, а верней жар у него был сильный. Темно в комнате, сквозь
морозные стекла с улицы падал свет, телега прогрохотала. Кто-то вошел в
белом, он и не испугался, как сон видел... "Маленький мой, - прошептала
мама, - горишь весь", - и под подушку что-то сунула, одеялом его прикрыла,
подоткнула, поцеловала - он закрыл глаза, она и не видела, что не спит. А
потом руку под подушку... Проснулся - светло, весело, солнышко бьет в
окно, все сверкает - и совсем здоров, хоть сейчас выпрыгивай из кровати.
Разжал кулак, а в нем голубенький образок: женщина с ребенком - Матерь
Божия с Сыном...
Знал, знал Лев Ильич, откуда тот образок у мамы, все он теперь вспомнил,
потом, спустя много, не так уж давно узнал всю эту историю, но как-то и
прошла мимо него, никогда не возвращался к ней - не его была история, да и
зачем, к чему она, а вот сегодня - его оказалась, и образок тот мамин не
случайно, значит, вошел в его жизнь. Такую странную историю рассказала
однажды мама. Болела она, уж совсем перед смертью незадолго, а он все и
слушать ее не хотел - успею, успею, страшно было, от себя отгонял мысль,