"Чжан Сянлян. Мимоза " - читать интересную книгу автора

протягивая ко мне свой крохотный пальчик, твердила:
- Дядя, не волнуйся. Не волнуйся...
- Пока у меня,- подсказала мать,- есть еда...
Девочка, запинаясь, выговорила:
- ...у тебя есть еда, и мне что-нибудь...
Мать со смехом обняла ее и принялась щекотать:
- Ах, негодница! Ты же все перепутала - "у меня, у тебя" - все! Вот
шалунья!
И мать с дочкой, хохоча, повалились на лежанку. Их веселье успокоило
меня, и я наконец прикончил лепешку и доел соленую морковь.
- Там еще картошка осталась. - Она поднялась и, зачесывая назад
выбившиеся пряди волос, оправила кофту, указала на печь, - " Ешь!
Только сейчас я как следует сумел рассмотреть ее.
К моему удивлению, чертами лица она походила на южанку: ясные блестящие
глаза, длинные ресницы, прямой точеный нос, пухлый выразительный рот.
Большинство пишущих обращает внимание на глаза, но, глядя на нее, я понял,
что и рот может приковать взор. Ее губы, красиво и тонко очерченные,
моментально реагировали на малейшие движения души: вздрагивали, кривились,
трепетали. На щеках румянец. Немного веснушек. Легкие тени под глазами
только подчеркивают блеск темных зрачков. Вообще ее лицо привлекало какой-то
приятной слаженностью всех черт. По немногим ее словам и поступкам я
заключил, что характер у нее поразительно твердый, полный силы, но открытый
и живой. Словом, облик вполне соответствовал характеру, и наоборот. Позднее
я узнал, что ошибся, приняв ее за южанку: так поразившие меня черты
свойственны выходцам из Средней Азии.
Ей было лет 20 - 25, не многим больше, чем мне.
А звали ее Ма Инхуа - Мимоза.

17

После того как я съел у нее и лепешку и картофель, я решил больше
никогда не бывать в ее доме, хотя она и пригласила меня прийти назавтра.
Назавтра я лежал на своей подстилке, читая после завтрака "Капитал" в
китайском переводе.
Я твердо решил не ходить, и тем острее хотелось мне пойти!
Снег прекратился, но земля была покрыта толстым снежным покрывалом. В
проходах между домами снег перемешался с грязью, а десятки ног утоптали это
месиво в плотную корку. Темные тучи все еще плыли в пепельно-сером небе, и
казалось, каждую минуту может опять повалить снег. После завтрака заглянул
бригадир и снова объявил выходной. Он сказал, что снегопад случился очень
вовремя. Летом все буквально выбивались из сил на иссохшей земле, а все
потому, что прошлая зима была бесснежной и вешняя влага не напоила почву.
Теперь есть надежда на добрый урожай. Лейтенант, конечно, бросился
возражать: мол, нам-то какое дело до урожая, ведь при любом изобилии мы не
получим больше того, что нам полагается... Бригадир рассердился и ушел, хотя
по тому, как он топтался возле моего места, я понял, что его заинтересовала
моя книга.
После демобилизации Лейтенант несколько лет возглавлял сектор в
каком-то правительственном учреждении. Теперь, когда его освободили из
лагеря и сняли ярлык "правого", армейские друзья старались вовсю, чтобы