"Антонио Табукки. Утверждает Перейра " - читать интересную книгу автора

доктор Кардосу, ваша процедура длилась на пятнадцать минут дольше, чем
положено, идите одевайтесь, как насчет того, чтобы пообедать вместе? С
превеликим удовольствием, ответил Перейра.
В тот день Перейра обедал в обществе доктора Кардосу и по его совету
взял отварную треску. Они говорили о литературе, о Мопассане и о Доде, о
Франции и о том, какая это великая страна. А потом Перейра ушел к себе в
палату и отдохнул с четверть часа, вздремнул немного, а затем начал
разглядывать полосы света и тени от жалюзи на потолке. Ближе к вечеру он
встал, принял душ, оделся, повязал черный галстук и сел перед портретом
жены. Я встретил тут одного умного врача, сказал он портрету, его зовут
доктор Кардосу, он учился во Франции и рассказал мне про свою теорию
человеческой души, даже не свою, а французских философов; оказывается, в нас
существует целая конфедерация душ, и время от времени появляется
"я-гегемон", который берет на себя управление конфедерацией, и доктор Кард
осу утверждает, что я сбрасываю своего "я-ге-гемона", как змеи сбрасывают
кожу, и что этот "я-геге-мон>> изменит мою жизнь; не знаю, насколько этому
можно верить, и, по правде говоря, он меня не очень-то убедил, ну да ладно,
посмотрим.
Потом он сел за стол и начал переводить "Последний урок" Доде. Он
привез с собой Ларусса, который очень ему помогал. Но перевел он всего одну
страницу, потому что, во-первых, не хотел торопиться, и, во-вторых, потому
что с этим рассказом ему не было одиноко. И действительно, всю ту неделю,
что он осгавался в клинике талассотерапии, он проводил вторую половину дня
за переводом рассказа Доде, утверждает он.
То была замечательная неделя - диета, процедуры, отдых и постоянное
общение с доктором Кардосу, с которым они вели оживленные и интересные
беседы, в основном о литературе. То была неделя, пролетевшая как одно
мгновение; в субботу в "Лисабоне" был напечатан первый отрывок "Онорины"
Бальзака, и доктор Кардосу похвалил его. Главный редактор не позвонил ни
разу, что означало, что в редакции все в порядке. Монтейру Росси также ни
разу не объявился, и Марта тоже. В последние дни Перейра почти и не
вспоминал о них. И когда он вышел из клиники и ждал поезда на Лисабон, он
чувствовал себя бодрым, в хорошей форме и похудел на четыре килограмма,
утверждает он.

18

Перейра вернулся в Лисабон, и почти весь август прошел так, как будто
вообще ничего не случилось. Служанка пока не возвращалась, он нашел в
почтовом ящике открытку от нее, где говорилось: "Вернусь в середине
сентября, так как у сестры варикозное расширение вен и ей будут делать
операцию, всего вам доброго. Пьедаде".
Он снова хозяйничал один в своей квартире. Погода, к счастью,
переменилась, и было не так жарко. По вечерам поднимался порывистый ветер с
Атлантики, и уже нельзя было выходить без пиджака. Он вернулся в редакцию и
не нашел там никаких особых перемен. Консьержка встречала его без обычной
постной мины и здоровалась более приветливо, но внизу на лестнице
по-прежнему стоял этот отвратительный запах кухни. Корреспонденции почти не
было. Он вынул счет за свет и переслал его в главную редакцию. Потом было
письмо из Шавиша от одной пятидесятилетней сеньоры, которая сочиняла сказки