"Владимир Германович Тан-Богораз. На реке Росомашьей " - читать интересную книгу автора

землю! Не нужно тебя. Оставь здесь оленей! Если творящий создал тебя без
стада, зачем противишься, нанося оскорбление жителям этой страны? Уйди
скорее домой!.. Если снова придёшь, будешь убит до смерти!.." Тот ушёл,
скрылся. Маньо пошёл по морю, снова встречает заморского бородача
[Американского. (Прим. Тана).]. "Ты зачем идёшь? Не нужно тебя! Вернись!" --
"Меня послал владыка земли бородатых..." -- "Вернись!.." -- "Не хочу!.." --
"А-а! Давай же сражаться!" Сразились. Маньо сильнее. Стал убегать заморский
бородач. Маньо смотрит на большую бумагу, видит весь путь беглеца, спустился
под воду, нырнул, как гагара, вместе с судном, вынырнул впереди чужого
судна. Говорит бородатый: "Пристанем к берегу, испытаем, из нас двоих кто
лучше". -- "Согласен!" Вышли на берег! Маньо-дружок весьма проворен, с
лёгкими членами. Стал на собачью нарту, прыгнул вперёд через всю упряжку и
опять назад на нарту, ибо весьма лёгок. Другой тяжёл, колода!.. Скоро смял
руки бородатого, пригнул к ногам. "Ой, ой, отпусти!.." Связал железной
верёвкой, увёз вместе с собой...
Жена и брат Ятиргина заснули на половине рассказа. Мне нужно было
сделать ещё несколько записей, и я вынул из портфеля свою тетрадь.
Гостеприимный хозяин непременно хотел бодрствовать вместе со мною.
-- Нет, нет! -- решительно отвечал он на все уговоры. -- Пока твои глаза
ещё смотрят, стыдно моим закрыться. Буду тебе товарищем скуки. Стану
смотреть на бег твоей руки.
Впрочем, так поступал хозяин каждого шатра, где мне случалось провести
ночь. Мы заснули только около полуночи, одновременно и внезапно побеждённые
усталостью, едва найдя достаточно силы для того, чтобы погасить лампу, и не
давая себе даже труда улечься как следует на шкурах.


II

Когда на другое утро я вышел из полога, приготовления к бегу были в
полном разгаре. Чаунщики и кавралины уже приехали со своих стойбищ. Оленные
жители были тоже в полном сборе. Кроме чукч, явилось ещё человек двадцать
ламутов, не столько для участия в состязании, сколько в смутной надежде
урвать как-нибудь кусок мяса от щедрости или простодушия хозяев.
Старики стояли группами у шатров, молодые люди озабоченно осматривали
копыта оленей и полозья беговых нарт. Акомлюка праздно стоял у своего шатра.
Не надеясь на быстроту своей упряжки, он решил отказаться от участия в беге.
-- Хорошо ты спишь, Вэип! -- приветствовал он меня. -- Должно быть,
Тылювия тебе мягко постлала... Видел? -- прибавил он таинственным тоном,
подходя ближе.
-- Я как увижу? -- переспросил я. -- Впрочем, я думаю, что это
женщина!..
-- Ну да, женщина! -- вмешался неугомонный Амрилькут. -- Тут есть
старушка у кавралинов, из одной земли с ними, в одно время пришла, --
послушай-ка, что она говорит!.. "Ночевала, говорит, прошлым летом в одном
пологу с ними, и они лежат, раскрывшись... Так Ятиргин -- это что? --
ребёнок, а не мужчина. А настоящий-то мужчина -- Тылювия..."
Чукчи смеялись, но старый Рольтыиргин с испугом уговаривал их говорить
потише.
-- Ещё услышит та! -- кивал он головой в сторону шатра Тылювии, как