"Е.В.Тарле "Павел Степанович Нахимов" [И]" - читать интересную книгу автора

Е. Т.), и, конечно, это событие не должно было показаться им неожиданным".
Вскоре после этой переписки послы Англии и Франции выехали из
Петербурга, русские послы покинули Лондон и Париж, и последовало
объявление обеими западными державами войны Российской империи.
Нахимов и с ним весь Черноморский флот следили с напряженным
вниманием за первым актом начинающейся трагедии, за Парижем и Лондоном, за
вступлением русских войск в Молдавию и Валахию, за войной на Дунае, за
первым торжеством русского наступления и за последующими неудачами на
Дунае. Они пока еще были зрителями и с беспокойством думали о сцене, на
которой им суждено было выступить в качестве главных действующих лиц.
Много черных дум было некоторыми из них передумано и отчасти
высказано и после Синопа, и после прохода союзных эскадр через Босфор в
Черное море в январе 1854 года, и после зловещей последней переписки
Наполеона III и Николая I в январе - феврале 1854 года, и после
бомбардировки Одессы в апреле, и после снятия осады с Силистрии в июне. С
каждым днем нарастала грозная туча именно над Севастополем, с каждым
месяцем становилось все более ясно, что именно на юге Крыма, а не в
каком-либо другом месте произойдет решающая схватка между Россией и
враждебной ей коалицией Франции, Англии, Турции.
Утром 1(13) сентября 1854 года телеграф сообщил Меншикову, что
огромный флот направляется непосредственно к Севастополю.
Нахимов и Корнилов с вышки Морской библиотеки увидели в отдалении
несметную массу судов. Сосчитать их издали в точности было невозможно. В
действительности их оказалось, не считая мелких, около 360 вымпелов. Это
были как военные суда (парусные и паровые), так и транспорты с армией,
артиллерией и обозом. Вся эта огромная масса была окутана туманом и дымом.
Она шла к Евпатории. Нахимов и Корнилов долго глядели на эту медленно
проходившую, далекую, темнеющую в тумане громаду в подзорные трубы. Им
обоим она несла славу и гибель.


Глава 4


Историческая роль матросов и солдат, и многих из рядового офицерства,
и тех единичных личностей в командном составе, какими явились Корнилов,
Нахимов, Истомин, Тотлебен, Хрулев, А. Хрущев. Васильчиков, может быть
определена так. Эти люди были брошены, в полном смысле слова на произвол
судьбы сначала без верховного руководства вовсе, потом при таком верховном
руководстве, которое делало одну за другой ряд грубейших ошибок. Мало
того. У них не только не было искусного командования, но не было ни
правильного и достаточного снабжения боеприпасами, ни сколько-нибудь
честно, нормально и, главное, организованно поставленной доставки пищевых
продуктов, ни достаточной обеспеченности лекарствами и медицинской
помощью, потому что и Пирогов, и Гюббенет, и самоотверженные сестры
милосердия так же точно зависели во многом от тыла, как в своей области
Нахимовы, Корниловы и Тотлебены, а тыл одинаково мало был способен помочь
севастопольским защитникам и на бастионах и в лазаретах.
Эти люди, поставленные в такое истинно отчаянное положение, создали
вместе со своими матросами и солдатами великую севастопольскую эпопею,