"Е.В.Тарле "Павел Степанович Нахимов" [И]" - читать интересную книгу автора

затмившую все исторические осады; они создали то своего рода историческое
чудо, которое даже во враждебной печати стали именовать (уже после
окончания войны) "русской Троей", вспоминая эпическую осаду, воспетую
гомеровской "Илиадой". Мы тут задаемся целью проследить деятельность лишь
одного из этих людей; поэтому будем касаться только тех перипетий кровавой
борьбы, в которых он принимал непосредственное участие. Но, даже самым
строгим образом ограничивая свою задачу, тот, кто пытается дать
сколько-нибудь реальное представление об - этих людях, непременно должен
напомнить и о совсем других, о деятелях, стоявших на самой вершине военной
иерархии. Ограничимся самыми краткими словами хотя бы о двух, от которых
непосредственно зависела судьба Севастополя со всеми защитниками - от
солдата и матроса до адмиралов включительно - о главнокомандующем Крымской
армии и флота князе Меншикове и военном министре князе В.А. Долгорукове,
который долгое время был перед тем помощником военного министра А.И.
Чернышева.
Меншиков был взыскан всеми милостями, пользовался неизменно
благоволением Николая, обладал колоссальным богатством и занимал в
придворной и государственной жизни совсем особое место. Он был очень
образованным человеком, и не только по сравнению с придворными и
сановниками Николая Павловича, но и безотносительно. Он был умен и
злоречив. По своему положению он примерно с сорокалетнего возраста ни в
ком не нуждался, кроме, конечно, самого царя. Личной храбростью он,
бесспорно, обладал и на войне 1828 - 1829 годов был тяжело ранен.
В 1829 году Николай буквально ни с того ни с сего сделал его
начальником Главного морского штаба, хотя князь Александр Сергеевич
никогда нигде не плавал и лишь чисто любительски интересовался морским
делом. Из начальника, штаба он превратился очень скоро фактически, если не
по титулу, в морского министра, одновременно стал еще и финляндским
генерал-губернатором, хотя Финляндию знал еще меньше, если это только
возможно, чем морское дело. В 1853 году своим вызывающим поведением в
качестве чрезвычайного посла в Константинополе он сыграл, не ведая и не
желая того, на руку Пальмерстону и Стрэтфорду-Рэдклифу и ускорил взрыв
войны с Турцией. А затем и был назначен главнокомандующим Крымской армии и
Черноморского флота с оставлением во всех прежних должностях, вплоть до
финляндского генерал-губернаторства. Он без колебаний и сомнений проходил
свой блестящий жизненный путь, беря все должности, которые ему
предлагались, конечно, если эти должности принадлежали к числу наивысших и
почетнейших в государстве.
Он был циник и скептик, откровенно презирал своих коллег.
Меншиков остерегался лишь затрагивать царя, но тем более беспощадно
издевался над его креатурами, над их холопством, казнокрадством,
тщеславием, тупостью, бесчестностью. О министре путей сообщения
Клейнмихеле он утверждал, что тот совсем уже сговорился продать свою душу
черту, но сделка, к огорчению обеих договаривавшихся сторон, расстроилась,
ибо никакой души у Клейнмихеля вообще не оказалось. Киселева, министра
государственных имуществ, Меншиков предложил послать на Кавказ, где нужно
было разорять враждебные аулы, потому-де, что никто там не умеет дочиста
разорять деревни и села, как Кисилев, доказавший это по всей России.
Иностранные дипломаты очень прислушивались к этим остротам и выходкам
князя. Военный министр Александр Иванович Чернышев, долгие годы вместе со