"Гарун Тазиев. На вулканах (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

идти к мысу Крозир, на другой берег острова Росса - 110 км туда и столько же
обратно. Маршрут занял тридцать четыре дня. В своей захватывающей книге
"Самый жуткий поход" Черри-Гаррард резюмирует его следующим образом: "Мы
пережили чудовищные опасности и нечеловеческую усталость. Наше возвращение
следует считать чудом".
Я прочитал его рассказ в возрасте двадцати-тридцати лет и, несмотря на
досадную забывчивость и плохую память на прочитанное, надолго сохранил
леденящее душу ощущение. Я, конечно, не помнил ни одной детали, но ощущение
полностью соответствовало названию книги - "Самый жуткий поход".
Как ни парадоксально, после нее я еще пуще прикипел сердцем к
Антарктиде, не раз мысленно повторяя маршрут отважной тройки. И Террор,
безусловно, притягивал меня не только как вулканологическая загадка:
хотелось воочию увидеть давнего "знакомого". Я сел перечитывать эту книгу
сорок лет спустя, после третьей поездки в Антарктиду - и не мог оторваться.
Даже теперь, повидав места, по которым пролегал их маршрут, невозможно
представить, как все-таки удалось им остаться в живых. По сравнению с
пережитым ими нынешние "рискованные предприятия" выглядят прозаически. В
конечном счете те, кого без натяжек, по праву называют сегодня
"первопроходцами", пользуются - или могут воспользоваться при необходимости
- плодами современной технологии. Тут и электричество, и радио, и
самолеты-вертолеты, мотосани, вездеходы, оборудование и снаряжение,
рассчитанное на борьбу с холодом! Уместно ли сравнивать туристов и
бизнесменов, основных клиентов нынешних авиакомпаний, с Блерио, Линдбергом,
Гийоме? Или жизненный опыт детей богатых родителей - с уделом маленьких
обитателей трущоб? Условия, в которых сегодня работают в Антарктиде, не
имеют ничего общего с тем, что выпало на долю людей той героической эпохи.
По сравнению с ними мы все в большей или меньшей степени выглядим
пассажирами класса "люкс". Перечитывая рассказ о тридцати четырех адских
днях, как-то даже неловко вспоминать о нескольких наших легких обморожениях,
о снежных бурях, которые мы пережидали в отличных палатках, лежа в спальных
мешках рядом с запасами пищи.
Черри-Гаррард был молод, но люди той эпохи рано обретали крепость
характера. В отличие от многих современных авторов он предпочитает умолчание
преувеличениям, поэтому все им написанное следует принимать буквально.
Послушаем его.

"Ужас девятнадцати дней, понадобившихся нам для того, чтобы добраться
от мыса Эванс до мыса Крозир, может понять лишь тот, кто пройдет этот путь
сам, но лишь безумец возьмется повторить подобную авантюру; описать ее
невозможно. По сравнению с пережитым следующие две недели выглядят
блаженством, и не потому, что улучшились условия - они сделались еще хуже, -
но потому, что мы закалились. Лично я достиг такой точки страдания, что
перестал бояться смерти, ибо она могла принести лишь облегчение. Те, кто
говорит о героизме людей, идущих на смерть, не ведают, о чем толкуют,
поскольку умереть очень легко: доза морфия, приветливая трещина во льду - и
умиротворяющий сон. Куда тяжелее продолжать начатое...
Виной всему темнота. Думаю, что температуры от -50 до -60oС
были бы не столь страшны (относительно, конечно), происходи это при свете
дня, когда видишь, куда идешь или куда ставишь ногу, где находятся постромки
саней, примус, котелок, пища; когда замечаешь собственные следы на снегу, а