"Гарун Тазиев. На вулканах (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

защищенном от ветра месте. Повсюду виднелись заструги - глубокие рытвины с
острыми краями, выметенные пургой в снегу. Сверху они напоминали вспаханное
поле с белыми параллельными бороздами.
Один круг, второй, третий. Никак не удается отыскать идеальной
площадки. Решаю обосноваться прямо в центре седловины. Ветры здесь, конечно,
будут сильные, как на всяком горном перевале, но в сравнении с опасностью,
которую представляют замаскированные хрупким настом трещины, это неудобство
можно считать терпимым. Лед в облюбованной мной седловине сверкал и
переливался на солнце, ветер действительно разгонялся здесь не на шутку,
сдувая с поверхности весь снег. Наша крупная птица тихонько опустилась, и
трое пассажиров спрыгнули на лед. С помощью второго пилота и бортмеханика мы
выгрузили первую порцию - несколько центнеров снаряжения. Затем вертолет
приподнялся, на мгновение застыл в воздухе, словно сомневаясь, в какую
сторону двинуться, и понесся к побережью, четкой линией вырисовывавшемуся в
40 км от нас.
После часового пребывания в металлическом грохоте и свисте мы окунулись
в первозданную тишину. Даже ветер стих, давая почувствовать красоту
окружающих декораций. Черная стена Клыка вырастала из блестящего и
отливавшего зеленым, как бутылочное стекло, голого льда. Место для лагеря мы
облюбовали в двухстах метрах от выступа. Оттуда хорошо просматривалось море,
пронзительно голубое в окаймлении ледяных полей.
Перетащив багаж и установив две палатки, мы взялись уже за третью,
когда вновь раздалось свистящее тарахтенье вертолета: трое спутников плюс
несколько центнеров груза! За четыре захода машины доставили полный комплект
к месту назначения. Лагерь был готов. К громадному удивлению членов
экспедиции большая палатка, предназначенная служить кухней-столовой,
оказалась списанным шатром колониальной армии, не рассчитанным ни на
свирепые ветра, ни на то, чтобы сохранить крохи излучаемого плитками тепла.
Возни с ней вышло куда больше, чем предполагалось. Помимо матерчатого дома
пришлось устанавливать дополнительный тент на двух мачтах с растяжками,
вбить тридцать колышков оказалось невероятно тяжелым делом, никакого
сравнения с привычным альпийским ледником. Таким образом, пришлось нарушить
полученные инструкции и данное врачам обещание не переутомляться в период
акклиматизации. Ждать несколько дней не позволяла обстановка.
Как только полотняное сооружение приняло положенную форму, мы включили
обе плитки и принялись кипятить снеговую воду. Еда и питье, вещи необходимые
под любыми небесами, обретают особую важность на полюсе и в горах. Холод
"выжигает" калории, а крайняя сухость воздуха значительно увеличивает
испарение и гораздо быстрее лишает организм влаги. На высоте, пока не
наступила акклиматизация, иногда приходится заставлять себя есть и пить
аппетит подавлен адаптацией, к тому же заниматься готовкой при
тридцатиградусном морозе ужасно не хочется.
Через десять минут после того, как мы улеглись в спальные мешки,
внезапно налетела пурга. Внезапность ее появления трудно представить себе
людям, не знакомым с полярными странами. Еще минуту назад солнце заливало
призрачным теплом бело-голубое царство, как вдруг все разом проваливается в
ад. Ярости ветра, похоже, нет предела! Он воет, свистит, ревет, поднимает до
небес непроглядные снежные вихри, застит солнце и прерывает дыхание.
Видимость сокращается в два-три раза. Скорость ветра за короткий миг
подпрыгивает от 0 до 100 км/ч и более.