"Гарун Тазиев. На вулканах (путевые заметки)" - читать интересную книгу авторазащищенном от ветра месте. Повсюду виднелись заструги - глубокие рытвины с
острыми краями, выметенные пургой в снегу. Сверху они напоминали вспаханное поле с белыми параллельными бороздами. Один круг, второй, третий. Никак не удается отыскать идеальной площадки. Решаю обосноваться прямо в центре седловины. Ветры здесь, конечно, будут сильные, как на всяком горном перевале, но в сравнении с опасностью, которую представляют замаскированные хрупким настом трещины, это неудобство можно считать терпимым. Лед в облюбованной мной седловине сверкал и переливался на солнце, ветер действительно разгонялся здесь не на шутку, сдувая с поверхности весь снег. Наша крупная птица тихонько опустилась, и трое пассажиров спрыгнули на лед. С помощью второго пилота и бортмеханика мы выгрузили первую порцию - несколько центнеров снаряжения. Затем вертолет приподнялся, на мгновение застыл в воздухе, словно сомневаясь, в какую сторону двинуться, и понесся к побережью, четкой линией вырисовывавшемуся в 40 км от нас. После часового пребывания в металлическом грохоте и свисте мы окунулись в первозданную тишину. Даже ветер стих, давая почувствовать красоту окружающих декораций. Черная стена Клыка вырастала из блестящего и отливавшего зеленым, как бутылочное стекло, голого льда. Место для лагеря мы облюбовали в двухстах метрах от выступа. Оттуда хорошо просматривалось море, пронзительно голубое в окаймлении ледяных полей. Перетащив багаж и установив две палатки, мы взялись уже за третью, когда вновь раздалось свистящее тарахтенье вертолета: трое спутников плюс несколько центнеров груза! За четыре захода машины доставили полный комплект к месту назначения. Лагерь был готов. К громадному удивлению членов оказалась списанным шатром колониальной армии, не рассчитанным ни на свирепые ветра, ни на то, чтобы сохранить крохи излучаемого плитками тепла. Возни с ней вышло куда больше, чем предполагалось. Помимо матерчатого дома пришлось устанавливать дополнительный тент на двух мачтах с растяжками, вбить тридцать колышков оказалось невероятно тяжелым делом, никакого сравнения с привычным альпийским ледником. Таким образом, пришлось нарушить полученные инструкции и данное врачам обещание не переутомляться в период акклиматизации. Ждать несколько дней не позволяла обстановка. Как только полотняное сооружение приняло положенную форму, мы включили обе плитки и принялись кипятить снеговую воду. Еда и питье, вещи необходимые под любыми небесами, обретают особую важность на полюсе и в горах. Холод "выжигает" калории, а крайняя сухость воздуха значительно увеличивает испарение и гораздо быстрее лишает организм влаги. На высоте, пока не наступила акклиматизация, иногда приходится заставлять себя есть и пить аппетит подавлен адаптацией, к тому же заниматься готовкой при тридцатиградусном морозе ужасно не хочется. Через десять минут после того, как мы улеглись в спальные мешки, внезапно налетела пурга. Внезапность ее появления трудно представить себе людям, не знакомым с полярными странами. Еще минуту назад солнце заливало призрачным теплом бело-голубое царство, как вдруг все разом проваливается в ад. Ярости ветра, похоже, нет предела! Он воет, свистит, ревет, поднимает до небес непроглядные снежные вихри, застит солнце и прерывает дыхание. Видимость сокращается в два-три раза. Скорость ветра за короткий миг подпрыгивает от 0 до 100 км/ч и более. |
|
|