"Уильям Мейкпис Теккерей. Ревекка и Ровена" - читать интересную книгу автора

- А сколько у меня коней на конюшне? - спросил далее дон Бельтран; и
главный конюший Мулей насчитал их три сотни, с полной сбруей; были там и
богатые доспехи для такого же числа всадников, сражавшихся под знаменем
отважного дона Бельтрана.
- Не нужны мне ни деньги, ни доспехи, - сказал грозный рыцарь, - так и
передай своему альфаки, иудей. А дочь его я оставлю у себя; будет кормить
моих собак и чистить кухонную посуду.
- Не отнимай у старика его дитя, - вмешался Айвенго, - ты видишь,
доблестный дон Бельтран, что она еще совсем ребенок.
- Она моя пленница, сеньор рыцарь, - хмуро ответил дон Бельтран, - а
своим добром я распоряжаюсь по-своему.
- Возьми двести тысяч дирхэмов! - вскричал еврей. - Возьми сколько
хочешь! Альфаки отдаст жизнь за свое дитя!
- Подойди-ка сюда, Зутульбэ, подойди, сарацинская жемчужина! - вскричал
свирепый воин. - Подойди поближе, черноглазая гурия Магометова рая! Слыхала
ли ты о Бельтране де Эспада-и-Трабуко?
- При Аларкосе было трое братьев, носивших это имя, и мои братья убили
христианских собак! - сказала гордая девушка, смело глядя на дона Бельтрана,
который затрясся от ярости.
- А сарацины убили мою мать, вместе с младшими детьми в нашем замке в
Мурсии, - сказал Бельтран.
- А твой отец в тот день трусливо бежал, да и ты тоже, дон Бельтран! -
воскликнула неустрашимая девушка.
- Клянусь святым Яго, это слишком! - завопил разъяренный рыцарь;
раздался крик, и девушка упала, пронзенная кинжалом дона Бельтрана.
- Лучше смерть, чем позор! - воскликнула она, лежа на окровавленном
полу. - Я - я плюю на тебя, христианский пес!
- Расскажи обо всем своему альфаки, иудей, - крикнул испанец, пнув
ногою прекрасное тело. - Я не отдал бы ее за все золото Берберии. И старый
еврей вышел, содрогаясь; вышел за ним и Айвенго.
Оказавшись во внешнем дворе, рыцарь сказал еврею:
- Исаак из Йорка, неужели ты не узнал меня? - И, откинув капюшон, он
посмотрел на старика.
Старый еврей устремил на него безумный взгляд, рванулся вперед, словно
желая схватить его за руку, но задрожал, отпрянул и, закрыв лицо
морщинистыми руками, сказал горестно:
- Нет, сэр Уилфрид Айвенго, нет, нет, я не знаю тебя.
- Пресвятая дева! Что случилось? - произнес Айвенго, в свою очередь,
бледнея как смерть. - Где твоя дочь? Где Ревекка?
- Прочь! - сказал старый еврей, шатаясь. - Прочь от меня! Ребекка
умерла!

Услыхав роковую весть. Рыцарь Лишенный Наследства без чувств упал на
землю и несколько дней был вне себя от горя. Он не принимал пищу и не
произносил ни слова. Еще много недель после этого он хранил мрачное
молчание, а когда несколько опомнился, сдавленным голосом приказал своим
людям седлать коней и ехать на мавров. Каждый день выезжал он на бой с
неверными и только и делал, что убивал. Он не брал добычи, как это делали
другие рыцари, и оставлял ее своим воинам. Он никогда не испускал боевого
клича, как это было принято, и никому не давал пощады. Вскоре "молчаливый