"Уильям Мейкпис Теккерей. Ревекка и Ровена" - читать интересную книгу автора

дорогой - Ательстан в Ротервуд, а Айвенго - в гавань, откуда собирался
отплыть.
Желание нашего бедного рыцаря исполнилось; а между тем лицо его
вытянулось в добрый ярд и пожелтело как пергамент; он, который целых три
года жаждал уехать из дома, сейчас завидовал Ательстану, потому что тот,
видите ли, ехал в Ротервуд; а когда его кислая мина была замечена Вамбой,
глупый шут перекинул со спины на грудь свою скрипицу и запел:

Atra cura. {Черная забота (лат.)}

. . . . . . . . . . . . . . .
Еще богат я был умом,
Когда мне клирик римский спел,
Как злой Заботы дух подсел
На круп за рыцарским седлом.
Сдается мне, мой господин,
Ты тоже едешь не один.

- Очень возможно, - сказал Айвенго, оглянувшись через плечо, а шут
продолжал свою песню:

Куда б ты ни направил ход,
Влеком воинственной судьбой,
Забота сядет за тобой
И сердце смелое сожмет.
Покуда конь не кончит бег,
Вы не расстанетесь вовек.
Не рыцарь я, не знаю сеч,
Не обнажаю грозный меч,
Заботе не подсесть ко мне
На длинноногом скакуне:
Дурак я, горю я смеюсь
И на осле вперед стремлюсь.
{Перевод В. Рогова.}

Тут он пришпорил мула, и бубенцы его зазвенели.
- Молчи, шут! - сказал сэр Уилфрид Айвенго величественно и гневно. -
Если тебе неведомы тоска и забота, это потому, что ты не знаешь любви,
которой они всегда сопутствуют. Кто может любить, не тоскуя? И возможна ли
радость встречи, когда бы не было слез разлуки? ("Что-то я не приметил,
чтобы его светлость или миледи много их сегодня пролили", - подумал шут
Вамба, но ведь он был дурак и не в своем уме). - Я не променяю своей тоски
на твое равнодушие, - продолжал рыцарь. - Где солнце, там и тени. Если мне
не по душе тени, неужели надо выколоть себе глаза и жить во мраке? Нет! Я
доволен своей судьбой, какая она есть. Забота, о которой ты поешь, может, и
гнетет, но честного человека ей не согнуть. Я могу взвалить ее на плечи и
все-таки идти своей дорогой, ибо рука моя сильна, меч - остер, а щит - не
запятнан; на сердце, может, и печаль, но совесть чиста. - Тут он вынул из
жилетного кармана (жилет был из стальных колец) медальон, поцеловал этот
залог любви, снова спрятал его, глубоко вздохнул и пришпорил коня.